Энн Грэнджер - Свеча для трупа

Арчибальд достал из-за пазухи длинный и широкий нож для мяса и двинулся на Мередит. Дневной свет играл на чистой стали.

Мередит развернулась и бросилась к воротам. Там дорога, там люди, там спасение. Мясник ринулся за ней. Она не ожидала, что он способен двигаться с такой скоростью. В мгновение ока он оказался в полутора футах от ее спины. Она затылком ощутила его тяжелое дыхание и вильнула в сторону. В это время Арчибальд ударил ножом. Он промахнулся и грязно выругался.

Маневр спас Мередит жизнь, но одновременно закрыл путь к воротам. Бежать, бежать, чтобы у мясника не было той доли секунды, когда ему удалось бы чуть замедлить бег и ударить ножом. Почувствовав, что не успевает, он попытался схватить ее за плащ. Пальцы скользнули, схватили пустоту. Мясник притормозил, ткнул ножом. Мередит прыгнула в сторону. Нож ударился о могильный камень.

Из-за двух разворотов получалось, что теперь Мередит бежала обратно, по грязной тропе, избитой ногами полицейских и зевак. Тропа заканчивалась могилой Грешамов. Высокий холм свежей земли преградил ей путь.

Она отчаянно прыгнула через него, но, приземляясь, поскользнулась на скользкой влажной земле. Ноги выехали вперед, и Мередит растянулась поперек могилы. Она судорожно забарахталась, пытаясь встать. На нее упала тень.

Она с ужасом взглянула вверх. Стальное лезвие опускалось на нее, такое яркое в солнечном свете.

Мередит не поняла, как сумела схватить запястье Дерека Арчибальда обеими руками. Стремительное лезвие зависло в воздухе. Но мясник был во много раз сильнее. Его красное потное лицо застыло в гримасе безумия. Бритвенно-острый кончик ножа неумолимо приближался. Перед глазами Мередит вспыхнула картинка: Дерек у себя в лавке, спокойно и мощно опускает нож на кусок мяса, легко разделяя плоть, хрящи, жилы и кости. Если дать ему опору для ног, свободу движения для его искусной руки — он убьет ее одним ударом. Просто отмахнет голову, будто ее и не было.

И тут начало происходить что-то странное. Она проваливалась. Ее руки застыли в смертельном усилии, как железные прутья. Она проваливалась все глубже. Дерек навалился на нее всем весом, пытаясь доставить острие ножа к ее телу, но тоже потерял опору. Ярость на его лице сменилась непониманием. Что происходит? Догадка пришла к обоим одновременно.

Свежая, мягкая земля подалась под их весом. Они проваливались в могилу Грешамов.

Дерек инстинктивно выпрямился, попытался восстановить равновесие. Но он был тяжел, земля его не держала. Заваливаясь, он схватился за могильный камень, и без того накрененный вперед. Дерек взмахнул свободной рукой. Камень обрушился ему на голову, мгновенно отключив сознание.

Рука с ножом обмякла. Потерявший сознание Дерек осел и всем весом навалился на Мередит. Сверху на нем лежал могильный камень. Мередит оказалась в ловушке. Ее взгляд нашел единственный кусочек неба, видимый из-за распластавшейся на ней туши.

В наступившей тишине было слышно только ее мучительное дыхание. Земля приняла ее в себя, не позволив мяснику выдавить из нее жизнь. Он завис на непотревоженных краях могилы, а она провалилась ниже. Она могла дышать — неглубоко. Сколько она так выдержит?

Совсем рядом с ее лицом земля начала осыпаться. Мелкие камушки сталкивались и пощелкивали. Земля подалась еще на дюйм. Что-то холодное и скользкое пробежало по щеке. Пальцы хватали только грязь. «Прекрати паниковать!» — приказала она себе и тут же судорожно стала пытаться выползти из-под удушающего веса.

Бесполезно. Возможно, она смогла бы выкарабкаться из-под Дерека. Но не из-под мраморной плиты, накрывшей их, словно крышкой. Могильный камень похоронил их обоих.

Гордон сидел напротив отца Холланда и нянчил в пальцах стакан с терапевтическим бренди. Сдвинув тлеющую сигарету в уголок рта, он сказал:

— Отец, простите за беспокойство, которое я вам доставил!

— Не извиняйся. Хотя мы и вправду беспокоились о тебе, Гордон! — ответил священник. — Почему ты не пришел ко мне?

— Я решил, что он меня здесь найдет.

— Кто?

Глаза Гордона закатились.

— Он! — едва слышно прошептал он.

Отец Холланд раскрыл было рот, но Маркби опередил его:

— Гордон, начни с начала. Расскажи нам все. Если будет долго, не страшно. Главное, ничего не пропусти. Хорошо?

— Хорошо, — пробормотал несчастный.

Он утер рот тыльной стороной ладони и сделал видимое усилие, чтобы собраться с мыслями.

— Люди не любят разговаривать с могильщиками, — начал он свой рассказ. — Не любят вспоминать про смерть. При виде нас с Дэнни они всегда нервничали. И не смотрели в нашу сторону. Нам-то это было до лампочки. Вечером мы ходили в паб выпивать. Каждый вечер. С нами никто не говорил, и мы просто пили пиво. Мы никому не мешали, и нам никто не мешал.