Аркадий Адамов - Злым ветром (Инспектор Лосев - 1)

При этом что-то меняется в ее взгляде, он становится цепким и даже каким-то колючим. Это мне не очень нравится. С некоторым беспокойством я достаю фотографию, не сразу, конечно, а после всяких поисков по карманам. Элеонора Михайловна быстрым движением выхватывает ее у меня из рук, секунду внимательно рассматривает, потом поднимает на меня строгий взгляд и подозрительно спрашивает:

- Откуда она у вас?

Я улыбаюсь самым безмятежным образом.

- Посмотрите на обороте, - говорю.

Она переворачивает фотографию и видит там размашистую надпись: "Помни меня, как я тебя, куда бы ни забросила коварная судьба". Далее следует подпись и дата.

Полчаса я провел у Кузьмича. Но и десяти минут хватило, чтобы по его указанию наш Юрий Анатольевич изобразил эту надпись "рукой" Мушанского.

Элеонора Михайловна вздыхает:

- Боже, как это на него похоже... - И вдруг хмурится. - Но... это не его подпись?..

- Вы посмотрите на дату, - советую я.

- При чем здесь дата?

- А при том, - многозначительно говорю я. - Неужели не догадываетесь?

Она секунду смотрит на меня непонимающими глазами, чуть-чуть даже приоткрыв хорошенький ротик. Потом сердито передергивает плечами.

- Понятия не имею.

Я наклоняюсь к ней и тихо говорю:

- В то время у него была другая фамилия. Вернее, сейчас у него другая фамилия. Вот видите, я все-таки проговорился.

Небольшая логическая перестановка проходит незамеченной. Элеоноре Михайловне сейчас не до логики, она явно озадачена неожиданным открытием. Я жду, когда она мне назовет новую фамилию Мушанского. Но самое главное уже позади, уже совершилось: она узнала его! Вот наконец компенсация за три дня адской работы "вокруг" Плющихи.

- Разве... - неуверенно произносит Элеонора Михайловна. - Разве Кротков - это не настоящая его фамилия?

- Сейчас настоящая, - с ударением говорю я и озабоченно спрашиваю: Когда он был последний раз у вас?

- Кто? Жора?

Так к тому же он еще и Жора. Отлично.

- Да, он.

- Сейчас вспомню... - Она задумывается. - Ах-да! Противный такой. Представляете? Обещал мне устроить чудные кораллы. А вместо этого принес ключ, громадный идиотский ключ. Правда, заграничный. Но все равно!

Перед глазами у меня возникает седая женщина в номере гостиницы, и я будто снова слышу ее рыдания.

- Остальное меня не касается, - объявляет Элеонора Михайловна. - А впрочем... - Она вдруг настороженно смотрит на меня. - Вы что хотите, чтобы он вам носил, да? Не выйдет!

Мне противно разговаривать с ней. Но я заставляю себя улыбнуться.

- Что вы! Ни в коем случае.

Теперь надо как-то так повернуть разговор, чтобы она скрыла нашу встречу от мужа. Соответствующий опыт у нее имеется, я уверен.

- Эллочка, - говорю я как можно прочувствованней. - Я же еще не сказал вам самого главного.

- Что именно?

Она уже успокоилась и сейчас с прежним лукавством смотрит на меня. Она прекрасно уловила мой тон.

- Помните, я упомянул про новые обстоятельства?

- Конечно, помню.

- Так вот. Я вас наконец нашел. Это просто чудо.

- И долго вы меня искали?

Она чувствует себя уже в родной стихии. И совсем не прочь со мной пококетничать. Таинственный молодой незнакомец, к тому же недурен собой и, видимо, давно в нее влюблен. Это должно разжечь ее любопытство.

- Главное, сколько мне это стоило труда, если бы вы знали, - отвечаю я вполне искренне. - Я ужасно рад нашей встрече. А вы?

Это, конечно, глупый и бестактный вопрос. Но, во-первых, что взять с влюбленного, каким я ей, конечно, кажусь. Во-вторых, ее скорее удивишь отсутствием этих двух качеств.

- А я пока не знаю, - кокетливо отвечает Элеонора Михайловна и грозит мне пальчиком. - Виталик, вы слишком торопитесь.

- Мы должны еще встретиться.

- Если вы очень захотите.

- Завтра! - выпаливаю я нетерпеливо.

- Ах, какой вы, - она томно вздыхает. - Завтра я не могу.

Дальше разговор продолжается в том же духе.

Она все-таки глупа, хоть и хитра и готова на любое приключение, муженек ей нисколько тут не помеха. Поэтому я слежу за тем, чтобы наши отношения остались интригующе неясными.

- Откуда вы знаете Семена Парфентьевича? - спрашивает она немного погодя.

- Только по рассказу Жоры, - отвечаю я. - Но и он не должен знать о нашей встрече. Никто не должен, Эллочка. Хорошо?

- Боже, какая таинственность.

- Пока что-то знаем только мы, это наш козырь, - многозначительно говорю я. - Как только это узнают другие, козырь сразу переходит к ним. Зачем играть в поддавки?

- Это очень умно, Виталик, - соглашается Элеонора Михайловна. - И я в поддавки не играю. Ни с кем, - она хитро улыбается.