Ирина Градова - Врач от бога

– Извините, Агния, – прокашлявшись, произнес Багдасарян, явно избегая смотреть мне в глаза. – Дело в том, что ситуация, как бы это сказать… изменилась.

– Что это значит?

– Я больше не занимаюсь вашей подругой.

– Не занимаетесь? – удивленно переспросила я. – А кто занимается?

– Видите ли, – подавляя вздох, ответил патологоанатом, – мне и самому это не нравится, но… В общем, у меня забрали тело.

– Что-о? Тело Лиды – забрали?! Когда?

– Вчера, почти сразу после того, как мы расстались.

– Но кто? Кто это сделал? Милиция? Прокуратура?

– Точно не знаю, – покачал головой Армен. – Но у них имелось предписание от главного, а вы ведь знаете, как трудно получить от него подпись на любом документе, за исключением разве что направления на госпитализацию – и то не наверняка!

И тут меня осенило – хоть и с некоторым опозданием.

– Это те люди, да? Которые приходили сюда прямо после нашей с вами встречи?

Багдасарян неопределенно повел плечом.

– Кто они? – настаивала я.

– Понятия не имею – они, знаете ли, не распространялись!

– А как же родители Лиды, ее муж? Разве для того, чтобы перевезти тело, не нужно разрешение семьи?

– Во-первых, нет, – ответил Армен. – У нас не Америка, здесь власти могут распоряжаться всем и вся, и семья может что-либо доказать или потребовать только через суд, а это, сами понимаете, при данных обстоятельствах маловероятно. Но, во-вторых, этот вопрос, кажется, тоже как-то урегулирован – во всяком случае, у этих ребят была подпись мужа вашей подруги.

Я не могла в это поверить! Происходящее сильно смахивало на западные полицейские триллеры, когда различные правоохранительные ведомства дерутся каждый за свою юрисдикцию и уводят доказательства друг у друга из-под носа. Как ни печально, доказательством в этом деле являлась моя мертвая подруга. Только вот доказательством чего?

Судя по всему, Багдасарян чувствовал себя крайне неловко из-за того, что ничего не может мне рассказать. Более того – он явно злился, хоть и старался сдерживаться. Я вышла от него озадаченная! Что теперь? Забыть обо всем и вернуться к своим делам? Их у меня полно, но как же так? Может, стоит снова посетить Коганеров?

Я решила сделать кое-что другое. Видит бог, я с удовольствием избежала бы визита к главному, потому что посещение его кабинета относится к удовольствиям гораздо ниже среднего. Более того, он мог вообще отказаться отвечать на мои вопросы, потому что – кто я, собственно, такая, чтобы требовать ответа от самого Доброва? Тем не менее я решилась и, набрав в легкие побольше воздуха, постучала в его дверь.

Как обычно, на лице нашего босса читалось выражение неудовольствия: его побеспокоили в середине рабочего дня! Одно дело, когда Добров сам вызывает кого-то «на ковер», и совсем другое – когда кто-то из сотрудников решается зайти сам, по собственной инициативе. Я не великий психолог, но за годы работы неплохо изучила главного. Почему он так не любит неожиданных визитов подчиненных? Именно потому, что они неожиданные ! Добров понятия не имеет, что они могут сказать, и не знает, как на это следует реагировать. Когда он вызывает кого-нибудь, чтобы отругать, то это всегда выглядит как хорошо отрепетированное представление – этакий театр одного актера. Главный читает монолог, изобилующий колкими, злыми эпитетами, а провинившийся стоит, опустив голову, вынужденный все это выслушивать. Если же посетитель, не являющийся пациентом, приходит без предупреждения, Доброву приходится импровизировать, а этого он не любит да и – чего греха таить! – не умеет делать.

Но на этот раз я не собиралась выступать в роли девочки для битья.

– Сергей Никандрович, что произошло с телом моей подруги Лидии Томилиной? – бросилась я с места в карьер. – Почему его изъяли из больничного морга?

В течение нескольких секунд он пытался сделать вид, что не понимает, о чем это я, но, очевидно заметив и оценив мою решимость выяснить все до конца, оставил свои попытки. Теперь его лицо выражало не недовольство или досаду, а злость – но не на меня, как выяснилось.

– Томилина была вашей подругой? – уточнил Добров, и мне показалось – о чудо! – что в его скрипучем голосе прозвучало некое подобие сочувствия. – Очень сожалею. Тем не менее я не стану обсуждать с вами происходящее.

Это должно было немедленно отправить меня за дверь, но я не сдавалась.

– Что за люди забрали тело? – спросила я, не обращая внимания на то, что Добров поднялся с места, всем своим видом показывая, что разговор окончен. – Имейте в виду, Сергей Никандрович, я все равно это выясню, поможете вы мне или нет!