Джек Кертис - Банджо

- Бесси! - позвал Гэс, растирая ей запястья, пытаясь разбудить ее. Но она оставалась погруженной в наркотический сон.

Быстро прибывший врач явно проявлял повышенный интерес к тому, что происходит. Ему особенно понравилась двадцатидолларовая бумажка, вложенная в его руку. Сразу видно - люди высокого класса. Он мог бы и не очень напрягаться - подумаешь, негритянка накачалась наркотиками! - и позволить ей без всякого для себя беспокойства уснуть навечно. И отправилась бы она в холодную, холодную землю. Но... этот большой светловолосый человек, карманы которого набиты долларами, явно не был расположен к шуткам. Придется немножко постараться. К тому же, не каждый день вызывают в гостиницу, где живут знаменитые музыканты. Врач быстро осмотрел Бесси. Потом, выслушав Гэса, он сделал ей укол адреналина, и ее унесли на носилках.

Гэс, побледневший, мрачный, никак не мог прийти в себя.

- Попытка убийства или самоубийства! Не пойму я что-то, - пробормотал он, когда Бесси вынесли из номера. Фэтс покачивая головой, сказал:

- Я знавал многих, кто сидел на игле. Да и сам пробовал. И я знаю, как это бывает. Но здесь что-то не так. Мне это все очень не нравится.

Они взяли такси и поехали в больницу, куда отвезли Бесси. Только теперь они стали по-настоящему ощущать последствия безумного перелета. К тому же, на них давящим грузом навалилось то, что произошло с Бесси.

Когда они прибыли в больницу, врачи уже приняли все необходимые меры, и Бесси перевезли из реанимационной в одноместную палату. В офисе, на первом этаже, Гэс уладил финансовую сторону пребывания Бесси в больнице, а потом медленно поднялся наверх. Теперь спешить было некуда. Выздоровление растянется на несколько недель. Поначалу, лишенная наркотиков, она будет бесноваться, кричать, лезть на стены, пытаться доставать таблетки каких угодно лекарств, которые могли бы хоть чем-то заменить наркотик.

Бесси отправилась в дальнее путешествие в сказочные страны прошлого и будущего, путешествие, из которого, как считали все, кроме Гэса, не возвращаются.

На втором этаже Гэс и Фэтс отыскали врача, который непосредственно занимался Бесси.

- Еще чуть-чуть - и спасти ее не удалось бы. Если бы ее привезли в больницу хотя бы на час позже, все наши усилия были бы напрасны, - сказал врач; его шишковатый, гладко выбритый череп поблескивал в свете ламп.

- А как она себя чувствует сейчас?

- Нам удалось полностью нейтрализовать действие наркотика, и она вышла из комы, - сказал врач осторожно. - И нам придется сообщить в полицию.

- Вам придется сделать это? - спросил крайне удивленный Гэс. Он рассматривал Бесси лишь как человека, которому требуется медицинская помощь, но ни в коем случае не как того, кто нарушил закон.

- Так положено. Пока она находится в больнице, в ее палате будет постоянно дежурить служащая полиции. Ее перевезут в тюрьму, как только позволит состояние здоровья.

- Послушайте, о чем это вы говорите? Какие полицейские? Какая тюрьма? - воскликнул Гэс, глядя на врача в полной растерянности, но уже чувствуя, как в нем разгорается гнев; сам же врач избегал смотреть на Гэса, и взгляд его бегал по какой-то дальней стене.

- Гэс, наркотики - это нарушение закона, - пояснил Фэтс, - особенно здесь.

- Ну и что из этого? - возмутился Гэс. - Если сильно хочется - все что угодно можно считать нарушением закона. Знаете, доктор, я бы на вашем месте не очень спешил уведомлять полицию.

- Извините, - сказал врач, - но у нас есть определенные обязанности. Моральный кодекс, наконец.

Гэс чувствовал большую усталость; он был потрясен тем, что произошло с Бесси, горько разочарован тем, что она не сможет выступать в долгожданном концерте, ему хотелось лечь и забыться во сне. Но слова врача, вызвавшие гнев, встрепенули его.

- Вот вы говорите "извините", но вы ведь и не собираетесь извиняться. А вот когда у вас будет большая дырка в башке, извиняться будет уже поздно! - воскликнул Гэс.

- Вы что, угрожаете мне? - холодно спросил врач. Гэс выхватил пистолет и приставил ствол к бритой голове, хотя самая мысль об убийстве невооруженного человека, да еще врача, находящегося при исполнении своих служебных обязанностей, была ему глубоко противна. Он не боялся тюрьмы, его значительно больше беспокоило то, что произойдет с Бесси, если он не сдержится и нажмет на курок.

- Предупреждаю, и больше повторять не буду, - прорычал Гэс, - только пикнешь - и ты мертвец! И если не сделаешь все, что нужно, чтобы поднять Бесси на ноги, тебе тоже крышка. Понял? А свои обещания я всегда выполняю.