Миньон Эберхардт - Две богатенькие малышки

— Не знаю. Сложно предсказать действия полиции. Кстати, вчера я был у Дианы.

У Эмми снова перехватило дыхание. Наконец ей удалось выговорить:

— Она получила мое письмо?

— Да, — ответил Сэнди после краткой паузы. — Она мне сказала. Она тебе не верит. По-моему, Эмми, тебе лучше приехать.

Бедная Агнес! Эмми вспомнила разговор с Джастином, и в сознании мелькнула прежняя чудовищная мысль: если Агнес убита, то не Джастин ли подослал убийцу?

— Нет-нет… — прошептала она.

Сэнди расслышал это.

— Все произошло очень быстро, — сказал он. — Она не успела понять, что происходит. Ее сумочка лежала рядом, так что это не было ограблением.

Эмми овладела собой — и голосом, и мыслями.

— Мы вернемся первым же рейсом,— сказала она.

— Меня несколько дней не будет в городе. Позвони в мой офис и скажи секретарше время прибытия. Дуг вас встретит.

— Ах, нет! — Эмми потрясла и испугала картина, разыгравшаяся в ее воображении.

Голос Сэнди сделался сухим и жестким.

— Конечно, если окажется, что… То есть если случится так, что Диану освободят, то Дут будет вправе развестись с ней.

Эмми снова ахнула.

— Я полагал, тебе это может быть интересно. — Голос его стал мягче. — Мне очень жаль Агнес. Спокойной ночи, Эмми.

— Ты…— Эмми судорожно силилась найти слова,— ты считаешь, что Диана не убивала Гила?

— Я всегда так считал, — отрезал Сэнди и повесил трубку.

Эмми не стала будить Джастина и рассказала ему о смерти Агнес только утром.

Джастин был искренне потрясен. Услышав горестную весть, он как-то сразу состарился, сгорбился, и Эмми горько корила себя за нелепое и отвратительное подозрение.

— А вдруг это был несчастный случай? — хрипло спросил Джастин. — Если был сильный снегопад и машина сбила ее, а водитель даже этого не заметил?

— Может быть. Я заказываю билеты домой.

— Да-да. Плохо дело…— Он постепенно овладел собой. — Мы-то с тобой не верили, что она мертва. Но, помнишь, мы оба подумали, что если ее убили, то Диану должны выпустить? А полиция считает, что смерть Агнес связана с убийством Гила?

— Сэнди не знает.

Эмми сняла телефонную трубку и набрала номер авиакасс. Джастин дожевал круассан и пробормотал себе под нос, что все-таки, наверное, Агнес попала под машину.

— Ведь если бы она знала что-то об убийстве, она не могла не сказать.

— Она видела тебя возле дома Дианы и никому не сказала,— напомнила Эмми, держа трубку у уха.

— Да, верно. Но все-таки, скорее, это была авария…

— Алло, — сказал наконец голос в трубке.

Билеты были только на следующий день. Эмми сделала заказ, помогла Джастину упаковать вещи, оплатила счет, в котором все семерки были непривычно, по-европейски, перечеркнуты посередине, щедро наделила чаевыми всех, кого только увидела, и на следующий день они с Джастином вылетели домой. Над Альпами висели тяжелые облака, закрывая величественный пейзаж. В Париже шел снег и в Нью-Йорке — тоже.

Дуг встретил их с лимузином и шофером, захватил шубу для Эмми и шерстяное пальто для Джастина. Ничего нового про Агнес он им не сообщил: полиция не делала никаких заявлений, а если и делала, то он их не слышал.

— Сэнди куда-то уехал. Надо же, в такой момент! Его секретарша сказала, что не знает, где он. Я-то уверен, знает, но что толку? К тому же если Сэнди решил уехать, значит, у него были на то причины.

Зато Дуг поделился с ними другими новостями. Во-первых, он навещал Диану, и она оказала ему не самый теплый прием. Говоря это, он не смотрел на Эмми. Джастин поежился, поплотнее запахнул пальто и глядел вперед, в ветровое стекло; дорога была скользкой, машин — много, и лимузин полз медленно. Во-вторых, тетушка Медора обосновалась в квартире Эмми.

— О, нет! — воскликнула Эмми.

Джастин скривился и издал стон, словно от зубной боли.

— Я прямо сейчас выхожу из машины и иду куда глаза глядят, — заявил он, однако не шелохнулся.

— Она вынудила управляющего пустить ее. Привезла с собой сиделку. Но, Джастин, спешу тебя обрадовать: кресло-каталку она с собой не взяла, зато прихватила свою кухарку.

Однако Джастин был безутешен.

— Выгони ее, Эмми. Выстави за дверь. Это ядовитая змея, а не женщина.

— Сам выгоняй, — ответила Эмми. — Это не только мой дом, но и твой.

— Да,— мрачно согласился Джастин,— я могу жить в нем до смертного часа. Кстати, если Медора намерена у нас поселиться, то ждать осталось совсем недолго.

Вдоль заснеженной Пятой авеню горели огни. Швейцар и портье в пальто с поднятыми воротниками выбежали им навстречу, чтобы поднести вещи.