Юрий Кларов - Станция назначения - Харьков (Розыск - 2)

К подозреваемому гражданину заявлялся с солидными, разумеется, рекомендациями благообразный пожилой человек, по внешнему виду которого можно было безошибочно определить, что ежели он паче чаяния и не Рюрикович, то уж, во всяком случае, преуспевающий венеролог или удачливый делец с Сухаревки. Из короткой, но многозначительной беседы хозяин узнавал, что "карась" ("Рюрикович", спекулянт, венеролог) не сошелся характером с Советской властью и желает с ней полюбовно разойтись, променяв Москву на Вену, Париж или Лондон. Деньги у него есть - и николаевские, и керенки. Требуются лишь хорошие ювелирные изделия. За любую цену. Он не скуп.

По моим подсчетам, у Хвощикова был один шанс из ста, не больше. Но бывший член артели "Раскрепощенный лудильщик" этот шанс реализовал.

Некто по фамилии Берман предложил "Рюриковичу" из Центророзыска республики круглую шкатулку лиможской эмали работы Леонара Пенико и вырезанную придворным резчиком Людовика XV камею "Кентавр и вакханки".

"Рюрикович" мало смыслил в такого рода вещах, но зато в них хорошо разбирался наш эксперт Лев Самойлович Гейштор. Уже при беглом ознакомлении с этими ювелирными изделиями Гейштор дал категорическое заключение, что обе эти вещи, принадлежащие музею изящных искусств Харьковского университета, хранились до убийства Глазукова в его сейфе.

Тотчас же Берман был арестован. Перепуганный случившимся до умопомрачения, он еще по дороге в Центророзыск, окропив слезами раскаяния сиденье нашего авто, честно рассказал Хвощикову, как к нему попали эти вещи. Оказывается, их продала живущая в том же доме двумя этажами выше некая гражданка "из бывших" - Полина Захаровна.

Обыск в квартире Полины Захаровны, бойкой старушки с маленьким кукольным личиком, превзошел самые смелые ожидания. Мы обнаружили здесь табакерку работы Позье, реликварий с золотыми фигурками апостолов, еще две шкатулки лиможской эмали и семь гемм.

Но самым интересным было не это, а фамилия старушки - Прозорова. Полина Захаровна Прозорова.

Обыск, впрочем, как и все, происходящее в России начиная с февраля 1917 года, представлялся Полине Захаровне печальным недоразумением, которое обязательно должно разъясниться. Старушка охотно рассказала нам, что все обнаруженные вещи принадлежали ее сыну, человеку честному, благородному и порядочному.

Как они оказались у него?

Подарок. Их подарил брат его покойной жены, Анатоль Жакович, их давний благодетель, тоже человек честный, благородный и глубоко порядочный...

Много чего рассказала нам тогда старушка, даже не подозревавшая, что сына ее, который убил двоих, чтобы обеспечить старость своей матери, уже нет в живых.

В показаниях Прозоровой содержались важные сведения.

И основной вывод, который я из них сделал, сводился к одному: чтобы успешно завершить розыск ценностей "Алмазного фонда", необходимо во что бы то ни стало найти Жаковича. Временный союз с Махно создавал для этого благоприятную обстановку, которой грех было не воспользоваться.

Допросы Кробуса, Ясинской, Уварова, Боброва, хотя и представляли определенный интерес, имели второстепенное значение. Главная и определяющая цель поездки Сухова в Харьков заключалась в ином.

Мы миновали Бурсацкий спуск с узким сквером и выехали на Университетскую улицу, где за зданием пожарной команды и городским ломбардом начинался Гостинный ряд, который тянулся к Успенскому собору.

Возле дома епархиального управления женщины торговали цветами. Шла бойкая торговля и возле бывшего магазина Жирардовской мануфактуры. Пожилой бородатый стекольщик вставлял стекла в окна городского промышленно-художественного музея, ныне переименованного, судя по фанерному щиту у входа, в музей слободской Украины.

Я спросил у Сухова, как смотрит руководство махновской делегации в Харькове на мою поездку в Гуляйполе.

- В-возражений у них нет, - сказал Павел.

- О цели поездки спрашивали?

- Д-допытывались, но я отвертелся. Попов готов даже в-выделить сопровождающего. Только, по-моему, не стоит вам сейчас уезжать.

- Почему?

- Ж-жакович-Шидловский в Харьков собирается.

- Откуда у вас эти сведения?

- От Эммы Драуле. Она здесь уже ч-четвертый день.

- Вы с ней встречались?

- Н-нет, Леонид Борисович, - сказал Сухов, и я вздохнул с облегчением: американке совсем ни к чему было знать, что мы интересуемся Жаковичем. Все в свое время. - О Ж-жаковиче-Шидловском она говорила одному товарищу в редакции "Трудовой армии", Мерцалову. Ежели хотите, можем п-подъехать в редакцию на Донец-Захаржевскую. Или не н-надышались еще харьковским воздухом?