Виктория Угрюмова - Стеклянный ключ

Он совершил еще один непростительный промах — буркнул коротко, игнорируя приветствия, как докучливый китайский ритуал:

— Садись. Анатолий Харлампиевич утверждает, что ты — находка. Рассказывай, чем же ты так хороша.

Татьяна решительно притащила от стены стул с прямой спинкой, с грохотом установила его перед столом, уселась, закинула ногу на ногу и ослепительно улыбнулась:

— Американский стиль работы? Разумно. Все члены коллектива уравниваются между собой, работают на одно общее дело, начальник формально не давит на подчиненных. Ты прав, это современный подход, и мне уже интересно. Люблю работать с мыслящими людьми.

Сказать, что потенциальный работодатель был ошарашен, — значит не сказать ничего. А Тото не давала ему опомниться:

— Собственно, тем я и хороша, что нахожу мыслящих коллег и мыслящих партнеров. Вот мое резюме, — она открыла изящный кожаный портфель, звонко щелкнув замочками, — дипломы, характеристики, рекомендательные письма; вот от Бабченко — с последнего места работы.

Сергей только что не подпрыгнул в кресле. Машка, говоря о его отношении к хозяину банка «Рантье», был абсолютно права: ее бывший возлюбленный буквально трепетал перед Павлом Бабченко, как, впрочем, трепетали и сотни других. Человек, вхожий к Бабуину, как за глаза называли его друзья и недруги, казался Сергею священным чудовищем. Или уж во всяком случае жрецом оного чудовища.

— А кем… — с трудом выговорил он, — вы там работали?

— Директором департамента, — не моргнув глазом, отвечала она. Что это был за департамент и зачем Пашка навыдумывал своим сотрудникам такие странные должности, она даже не задумывалась.

— Что-то мы никогда не встречались.

— А зачем нам было встречаться? — нагло и холодно отвечала Татьяна.

Ее план работал: теперь у нее точно было больше чем десять минут для первого разговора, а большего она и желать не могла. Раздраженный и злой, он все же станет ее слушать и не пропустит ни единого слова, хотя бы для того, чтобы ущучить нахальную стерву, вся цена которой — ломаный грош в базарный день плюс личная симпатия Бабуина. Теперь все зависело только от того, что сказать. А это она знала, как «Отче наш». Люди одинаковы: их легко расположить к себе, еще легче заставить заинтересоваться. Татьяна вела диалог практически на «автопилоте», а сама думала, что, кабы не родная, несчастная Машка, ни за что не полезла бы в эту авантюру. Скучно все, знакомо, известно наперед. Вот, сейчас он должен разозлиться.

Сергей действительно смотрел на нее как солдат на вошь, но когда начал читать характеристику, глаза его широко раскрылись.

— У вас должен возникнуть вопрос, отчего я ушла от Павла Леонидовича. Если скажете, что нет, не поверю, — вела Татьяна свою партию, как оперная прима.

— Вообще-то да, — покорно откликнулся он.

— Отвечаю: там все налажено и работает как часовой механизм. А я по призванию конструктор, но не садовник. Восхищаюсь английскими газонами, однако не стала бы стричь один-единственный двадцать лет подряд. За это время я придумаю двадцать новых парков.

— Доходчиво, — быстро отреагировал он. — Звучит очень красиво, но не слишком реально, в наши-то дни. И почему тогда вы выбрали именно нас?

Она усмехнулась:

— Потому что у вас есть блестящие перспективы по сравнению с вашими конкурентами. И над этими перспективами я бы с огромным удовольствием поработала, на взаимовыгодной основе конечно. А еще потому, что назад, к Бабченко, я могу вернуться в любой момент — это моя маленькая гарантия.

Сергей раздражился еще больше: он не привык, чтобы с ним разговаривали так свободно и на равных; особенно женщины; особенно, если они нанимались к нему на работу. Подчиненным следует быть более зависимыми от начальства, больше дорожить местом и бояться увольнения как огня. Это явно не тот случай.

— Послушайте, — отрывисто бросил он, — рынок нищает, рекламодателей не найдешь днем с огнем, покупательная способность населения падает — людям уже просто все равно, что рекламируют, у них ни на что нет денег. Настоящих специалистов в этой области у нас можно пересчитать по пальцам. И как вы себя чувствуете в этой ситуации?

— Уверенно.

— И — какой-какой? — спросил он, вчитываясь в резюме.

— Язык? — уточнила она. — Английский, итальянский, французский, шведский, японский. Польский со словарем, но объясниться могу. Для работы хватает, но для полного счастья нужен еще испанский.