Виктория Угрюмова: Змеи, драконы и родственники

Танкисты какое-то время ехали молча, переполненные впечатлениями прошедших дней. Они были слегка растеряны:

Россия оказалась настолько странной, удивительной и непредсказуемой, что теперь они сетовали на Наполеона и Бисмарка, которые как-то бесцветненько описали свои впечатления от этой страны. Неужели же трудно было подробно рассказать, с чем они столкнулись в этом краю чудес, и убедительно изложить причины, по которым с Россией лучше бы не связываться.

Армия французов, пропавшая под Смоленском, теперь вызывала у доблестного экипажа секретного танка самое живейшее сочувствие. Они и себя ощущали пропавшими где-то под Смоленском. Или, вернее, под Белохатками.

«Под Смоленском» хотя бы звучало поприличнее. Хруммса с интересом разглядывал проносившиеся мимо деревья и мосты, лужайки и холмики, буйно поросшие зеленой растительностью, словно это он был командиром экипажа и точно знал, куда мчит его танк.

На одном из перекрестков Морунген наконец узрел указатель и после некоторых колебаний решился рассмотреть его поближе. С каковой целью и приказал Клаусу замедлить ход. Командир уже выпрямился в башне и прищурился, чтобы разглядеть надпись, как вдруг на дорогу выскочило странное существо. Оно поспешно выдернуло из земли прежний полосатый столбик с табличкой, воткнуло новый… и метнулось к каменной насыпи. Опешивший Морунген закричал что-то вслед стремительно удаляющейся тени этого непонятно кого, призывно замахал руками.

Но тот улепетывал со всех ног, развив скорость, сравнимую разве что со скоростью птицы-тройки, — и так же, как она, не давал ответа.

Нам неизвестно, читал ли Гоголя майор Дитрих фон Морунген, но лицо у него было явно озадаченное.

— Эй! Эй! Эй, момент! Господин! — вопил он. — Ну вот, снова какая-то чертовщина. Что здесь делают с указателями?

Издалека донеслось:

— Ф-фу, едва успел, просто едва-едва успел. Мулкеба снял бы с меня голову.

Дитрих почел за благо сделать вид, что ему это просто послышалось.

Но он никак не мог игнорировать тот факт, что на новом указателе значилось следующее:

прямо — колхоз «Красная Заря» — 10 км,

налево — свиноферма имени Карла Маркса — 23 км,

направо — Берлин — 1300 км (+/ — 1000 км по техническим причинам).

— Ну и как это надо понимать? — строго спросил Морунген у переводчика.

Хруммса опустил на лицо очки и абсолютно спокойно ответил:

— Дороги. Дороги тут дрянь. Помните, вы сами говорили — их надо делать в первую очередь. Театр начинается с вешалки, а дороги — с указателей…

— Единственное, что меня утешает, — дрогнувшим голосом поведал Дитрих своим подчиненным, — это то, что я не являюсь командиром секретной подводной лодки.

— Подводная лодка-а-а-а в степях Украины-ы-ы-ы… — затянул Хруммса на популярный в Уппертале мотив.

Король Оттобальт Уппертальский редко сталкивался с молниеносным и точным исполнением собственных приказов, особенно в том случае, если речь шла о Мулкебе — существе довольно-таки капризном, непредсказуемом и порывистом.

Посему появления заказанной ведьмы Свахереи Оттобальт не то чтобы не ждал, но не ждал вот так сразу. И уж во всяком случае предполагал, что ему удастся спокойно поспать на рассвете, затем мирно открыть глаза, встать с постели, одеться. Возможно, даже позавтракать. А затем уже приступить к исполнению многотрудных королевских обязанностей.

И несправедливо обвинять его величество в тугодумии или недогадливости, когда он совершенно растерялся, проснувшись ранним утром от дикого топота, отчаянных криков «Пожар! Горим!» и каких-то странных звуков неизвестного происхождения.

Вокруг все было затянуто едким сизовато-сиреневым дымом, сквозь него жалобно проглядывали знакомые предметы обстановки — краешек балдахина, уголок ночного столика, кисточка настенного ковра и кончик ножен королевского парадного меча.

Означенных предметов было вполне достаточно, чтобы король идентифицировал помещение как свою комнату, а происходящее в ней — как сказочное безобразие и очередные происки распоясавшихся придворных, которых избавление от варваров-бруссов, а затем и от королевы Гедвиги повергло в восторженное состояние духа, граничащее с легким безумием.