Даниил Клугер - Суд и расчет

Натаниэль хмыкнул, бросил на стол пятишекелевую монетку и вышел.

5.

К старому стадиону, находившемуся на другом конце города, Натаниэль добирался боковыми улочками. Во-первых, он не исключал слежки за собой, организованной старым другом Роненом. От вероятного хвоста лучше всего было скрыться в узких запутанных переулках с неожиданными поворотами, которые Розовски успел некогда изучить как свои пять пальцев. Во-вторых, Натаниэль просто хотел собраться с мыслями перед встречей с гангстером. Несмотря на очевидность, ему не верилось в причастность Гая к убийству конкурента. Никакими фактами, подкреплявшими это мнение, Розовски не располагал. Просто интуиция (хотя он и сомневался в ее существовании). Словом, у ворот старого стадиона Натаниэль появился примерно через полчаса после разговора с Шмуэлем Козельски. Выбравшись из машины, он подошел к заржавелой сетке ограждения.

На поле с азартными криками гоняли мяч два десятка пацанов.

Понаблюдать за игрой детективу не дали.

- Ты Розовски?

Он оглянулся на голос. Молодой парень был незнакомым - видимо, телохранитель Гая. Широкие плечи, бритая голова, крохотная сережка в ухе. Из-под желтой футболки выглядывает золотая цепь с амулетом. В глубоко посаженных темных глазах полное отсутствие интереса к окружающему миру.

- Подними руки.

Натаниэль покачал головой.

- Я не хожу с оружием, Гай это знает.

Телохранитель равнодушно пожал плечами, развернулся и вошел в покосившиеся ворота. Розовски последовал за ним. Поднявшись на пустую трибуну, они сели на лавочку: Натаниэль в третьем ряду, парень - позади него. Гай появился через минуту-другую в сопровождении еще одного телохранителя - близнеца первого. Натаниэль молча наблюдал за ним. Ример постарел за те несколько лет, в течение которых Розовски его не видел. Совершенно облысел, под глазами появились мешки. Ленивая походка потеряла былую упругость.

Правда, ощущение скрытой угрозы, всегда исходившее от бандитского главаря, осталось и даже усилилось.

Гай, не здороваясь, сел рядом с сыщиком. Спросил, внимательно наблюдая за игрой мальчишек:

- Ты меня искал. Ну, вот он я. Говори, с чем пришел? - в голосе слышалась хрипотца, появляющаяся либо от чрезмерного курения, либо от частого крика. Натаниэль вспомнил, что во времена молодости Гая ранили ножом в горло. С тех пор он слегка хрипел. Оставшийся на шее шрам укрывал шейным платком - вот как сейчас.

- Я насчет убийства Седого. Полиция уверена, что это твоих рук дело, сказал Натаниэль, тоже не глядя на собеседника.

- Полиция всегда в чем-нибудь уверена, - ответил Гай. - Пусть докажут.

Они помолчали.

- Из того малыша получится классный нападающий, - сказал вдруг Гай, указывая на малорослого паренька в майке цветов клуба "Маккаби". - Помяни мое слово, Натан. У него в характере есть упрямство. Азарт. Остальное приложится.

Как раз в этот момент малыш остановился и с силой, которой Натаниэль в нем не ожидал, пробил по воротам соперников. Долговязый вратарь, не ожидавший удара, нелепо взмахнул руками, когда мяч уже запутался в сетке.

Гай Ример три раза хлопнул в ладоши.

- Я слышал, ты финансируешь футбольную школу, - заметил Натаниэль.

Гай неопределенно кивнул.

- Знаешь, почему я согласился с тобой встретиться? - спросил вдруг он, искоса взглянув на сыщика.

- Почему?

- Я тебя хорошо знаю, Натан. Если бы у тебя что-нибудь было против меня, ты бы не стал со мной встречаться сейчас. Ты бы землю рыл, вылавливал бы свидетелей, копал улики. Ты бы обложил меня со всех сторон, загнал бы в угол, и только после этого предложил встретиться. Так?

- Может быть, - ответил Натаниэль. - Но я не работаю в полиции. А за это время мои привычки могли измениться.

- Это не привычки, - возразил Гай. - Это характер.

Он снова отвернулся и стал смотреть на поле.

- У тебя ничего нет против меня, - сказал он после некоторого молчания. - У полиции ничего нет против меня. Но полиция все равно уверена, что Седого убрал я. А ты, по-моему, сомневаешься. Так чего же ты хочешь?

- Услышать, что ты сам думаешь об этом, - ответил Розовски.

- Ничего не думаю, - ответил Ример. - Не имею к этому никакого отношения. Вообще к криминалу не имею отношения. На меня все время вешает всех собак. Двадцать лет на меня вешают всех собак: полиция, газетчики. Какой-то проныра выкопал грехи молодости, - Ример выругался. - Уличные драки. Подумаешь, эка невидаль. У кого их не было? Но ведь с тех пор сколько воды утекло!