Николай Зорин - Интервью со смертью

– И будет видеть картины? – недоверчиво усмехнулся Андрей.

– Картины – это если ему повезет, если, пробираясь на ощупь, он случайно выйдет на правильный путь. Но такое происходит редко, потому что нужно не только включить свои способности, но и научиться ими управлять. Кира попала ко мне после сильного психического потрясения, то есть в наиболее благоприятный для развития и обучения момент. Коэффициент интуиции у нее выше среднего, но в целом в пределах нормы, ничего выдающегося. У нее была личная драма…

– Я в курсе.

– Да? Очень хорошо, – обрадовался Малиновский, – тогда нам проще будет разговаривать, мне не придется объяснять вещи, которые… – Он замялся.

– О которых вам не позволяет распространяться врачебная этика?

– Да, да. – Иван Анатольевич улыбнулся Андрею. – Вам ведь самому, наверное, не раз приходилось сталкиваться с такой проблемой?

– Приходилось. – Никитин вздохнул. Не далее как два часа назад он вовсю нарушал и этику и эстетику, добиваясь признания от Столярова. – И что, вы помогли ей справиться с личной драмой? – Андрей знал прекрасно, что не помог, но хотел услышать, что скажет по этому поводу Малиновский, как сам оценит результат своего труда.

– Помог ли? Не знаю. Я не достиг того результата, которого желали ее родственники и, возможно, она сама – Кира не избавилась от своей навязчивой идеи, но… Видите ли, мне кажется, в этом смысле ей не нужна помощь. Я работал с ней долго и тщательно и в конце концов пришел к выводу, что, вероятнее всего, ее навязчивая идея не является ошибочной: подмена в самом деле имела место.

– Вы хотите сказать, что верите, будто Алексей и Кельвейн – два разных человека? Вы считаете, такое возможно?

– Не знаю. Но в тюрьме почти наверняка Кира в самом деле видела не Алексея.

– Вот как?! И вы ей об этом сказали?

– Нет, конечно, зачем? – Малиновский пожал плечами. – Просто я не стал давить на ее подсознание и осуществлять новую подмену. Вместо этого начал работать с ее интуицией, развивать, «ставить», как ставят голос у певца. Я не хотел обманывать ее подсознание, вносить туда ложную информацию. Киру нужно было отвлечь, вернее, увлечь чем-то другим, заставить работать мозг в другом русле, и работать интенсивно. Она как раз только закончила журфак и уже пару лет активно сотрудничала с газетой «Происшествия». Не нужно было придумывать для нее никакой специальной деятельности – в журналистской профессии развитая интуиция очень нужна. Мы стали с ней заниматься по специальной, разработанной мною методике и скоро достигли неплохих результатов. – Иван Анатольевич посмотрел на часы, потом с извиняющейся улыбкой на Андрея.

– Я понял: время мое истекло. Но последний вопрос, это очень важно. Вы продолжаете наблюдать Киру как специалист?

– Вы хотите сказать, состоит ли она у меня на учете? Нет, но мы иногда видимся.

– Как вам кажется, она адекватна?

– Вполне! – Малиновский засмеялся.

– А возможны ли у нее, например, приступы неконтролируемой ярости?

– Ну нет, это исключено! Вы все хотите выяснить, могла ли Кира быть убийцей этих людей? Так я вам скажу: не могла, – твердо проговорил Иван Анатольевич. – Она абсолютно нормальна, абсолютно адекватна, и никаких вспышек гнева у нее в принципе быть не может. По своей психической природе она, если можно так выразиться, антиубийца. Не по тому пути вы идете, уважаемый Андрей Львович, совсем не по тому. И мой вам совет: повнимательнее отнеситесь к ее предчувствиям и предостережениям, вполне возможно, узнаете что-нибудь полезное.

… Выйдя от Малиновского, Никитин первым делом включил телефон. Не успел сесть в машину, как позвонил Илья. Возмущенно, словно ревнивая жена, начал его отчитывать:

– Куда ты пропал, Андрюха? Я до тебя уже целый час не могу дозвониться. Чего ты отключаешься, что за идиотская манера? У меня тут целый воз информации. Во-первых, я был у Самохиной…

– У Самохиной? Ты же не собирался являться непосредственно к ней.

– Ну… не собирался, собрался, – проворчал Илья как-то смущенно. – Довела она меня этим четвертым трупом: вечером читаем статью, где она нам пророчит жертву, а утром – на тебе, новый жмурик!

– Я, кстати, только что от психотерапевта, который ее в свое время пользовал, как раз по ее душу и ездил.

– Да? – заинтересовался Илья. – И что?

– Долго рассказывать, вечером поговорим. А если в двух словах, он полностью отрицает в Самохиной наличие психического расстройства.