Эрл Гарднер - Суд последней надежды

Перед лицом столь ошеломительных фактов самоуверенность Макклюра стала покидать его. Обмякнув в кресле, он выдавил из себя признание.

— Вы правы, — сказал он. — Я все это сделал.

Затем Макклюр рассказал нам свою историю. Он признался в грабеже и убийстве, за которые ему был вынесен приговор, и рассказал еще об одном ограблении, на которое указал полиграф. Кроме того, он рассказал, как подделывал чеки и получал по ним деньги.

В результате нам удалось найти объяснение сомнительности баллистической экспертизы.

Макклюр, зная, конечно, из какого оружия было совершено преступление, спокойно отдал полицейскому приобретенный в ломбарде пистолет и признал его своим, отлично понимая, что баллистическая экспертиза докажет несовпадение пуль. Так оно и случилось.

Из признания Макклюра выяснилось, что он собирался покинуть Огайо и перебраться в Детройт. Он должен был определенную сумму денег некоему человеку в Огайо. Макклюр рассказал, что, придя к нему, он сказал о своем намерении уехать в Детройт.

Этот человек отрицательно покачал головой.

— Не прежде, чем ты вернешь мне деньги, — сказал он.

— Но как мне раздобыть их? — спросил Макклюр.

Он признался, что этот человек вручил ему револьвер и объяснил, как можно «раздобыть» деньги.

Лицам, которых мы опрашивали, мы всегда старались четко разъяснить, что мы никоим образом не можем представлять их интересы; что, насколько нам это удается, мы стараемся представлять общественное мнение; что они не могут нам доверять что-то «с глазу на глаз», ибо мы обращаемся непосредственно к американской публике, и мы должны пользоваться ее доверием, и все, рассказанное нам, должно увидеть свет. Заключенные должны помнить, что они не могут говорить с нами столь же доверительно, как с адвокатом.

Наконец Грегори распахнул дверь в помещение, где дожидались результатов члены комиссии.

— Джентльмены, — сказал он, — если вы дадите себе труд войти, я думаю, мистер Макклюр готов сделать заявление, в котором вы так заинтересованы.

Они в самом деле были очень заинтересованы в заявлении Макклюра.

Через несколько дней Макклюр отправился на электрический стул, и несколько человек в штате Огайо испустили вздох облегчения. Смертельный разряд электрического тока навсегда запечатал губы Теодора Р. Макклюра, и дело закончилось.

Насколько нам было известно, не было сделано никаких попыток выяснить имя и допросить человека, которого Макклюр назвал в своем признании и который вооружил его револьвером.

Губернатор Лоуше и официальные члены комиссии с запозданием признали важность работы, которую мы проделали, и, должен сказать, губернатор Лоуше публично признал, что был неправ, отказывая нам в содействии при расследовании дела Макклюра.

Губернатор Лоуше не только заверил нас, что при расследовании любого дела в штате Огайо мы можем рассчитывать на полное сотрудничество со стороны властей штата, но и при каждой возможности он высказывал свое отношение к деятельности Суда Последней Надежды с таким красноречием, что остальные губернаторы, у которых еще были определенные сомнения в наш адрес, так же обещали нам помощь и сотрудничество.

Что же касается Макклюра, то, убедив многих в своей невиновности, он встретил свое Ватерлоо, когда магнетическая сила его обаяния не выдержала научного расследования.

Он не испытывал к нам злых чувств.

— Нельзя ругать человека за то, что он пытался спастись, — сказал он, когда его вели на электрический стул.

Некоторое время спустя после завершения дела Макклюра я был приглашен своим другом доктором Алланом Р. Моритцем, известным специалистом в области судебной медицины и патанатомии, выступить перед специальной группой отдела по расследованию убийств, которая обучалась в Восточном университете. Мне представлялась возможность ближе познакомиться с работой кливлендской полиции и в особенности с деятельностью отдела по расследованию убийств.

Я был поражен тем, что мне довелось увидеть и узнать.

Капитан Дэвид Керр, глава отдела, заверил меня, что, по его мнению, трое судей, выносивших приговор Макклюру, абсолютно не обращали внимания на баллистическую экспертизу, а исходили из совершенно других доказательств по делу.

Как выяснилось, вина Макклюра убедительно могла быть доказана и дополнительными доказательствами. Когда мы начинали наше расследование, мы не были с ними знакомы. Наше внимание было привлечено просьбой Макклюра и сомнительностью баллистической экспертизы. Макклюр, конечно же, знал, что револьвер, представленный на экспертизу, не имел отношения к убийству, и весьма умно сконцентрировал внимание только на этом пункте, взывая к нам о помощи.