Эрл Гарднер - Суд последней надежды

Если Грегори не знает или не может точно определить свое мнение, он откровенно скажет об этом. Если он говорит, что человек невиновен, то в этом не может быть сомнений. Но уж если он утверждает, что данный человек в самом деле виновен, я знаю, что Грегори подверг свое суждение всестороннему испытанию сомнениями. Если же даже он ошибется в чем-то, его ошибка не будет стоить человеку жизни или лет в заключении.

Но если удастся преодолеть барьер запрета и полиграф будет принят как официальный инструмент дознания и если работающим с полиграфом будет разрешено излагать в суде результаты своих находок, то, боюсь, появится куча таких «экспертов», которые полезут, как грибы после дождя. И лишь немногие из них будут подлинно квалифицированными специалистами с научной подготовкой. У большинства из них не будет ни чувства ответственности перед научной обоснованностью своих выводов, ни силы противостоять множеству искушений, которые каждый день подстерегают специалиста по полиграфам.

Когда официальные круги штата Огайо дали нам разрешение подвергнуть Макклюра испытанию на детекторе лжи, кругами стало шириться любопытство по поводу ожидавшегося исхода. До казни оставалось всего несколько дней, и со стороны общества в штате чувствовалась большая заинтересованность в исходе дела.

Кроме того, я думаю, как раз в это время некоторые официальные лица в штате стали понимать, что, пытаясь выяснить правду, мы можем только сыграть им на руку и что мы не ставим своей главной целью во что бы то ни стало добиться освобождения Макклюра. Мы хотели лишь четко выяснить факты по делу.

Комиссия по помилованиям и условным освобождениям штата Огайо собрала всех своих членов в тюрьме, где они должны были дожидаться результатов испытания.

Спокойный, доброжелательный и симпатичный Макклюр сумел убедить в своей невиновности и тюремного священника, и некоторых представителей администрации. Они были убеждены, что он не врет, а излагает чистую и убедительную правду.

К тому же существовал протокол допроса эксперта по баллистике и неопровержимые факты, что все попытки подвергнуть пули беспристрастному освидетельствованию наглухо перекрывались. Можно предположить, что все, кто участвовал в этой игре в увертки, чувствовали, что превышают свои права, хотя не было следов какого-то организованного противостояния. Но не подлежало сомнению, что в ситуации, когда ставкой была человеческая жизнь, при наличии столь невнятного и двусмысленного показания эксперта мы оказались не в состоянии подвергнуть эти пули всесторонним испытаниям, которые должен был бы проводить опытнейший, известный всей стране эксперт. Нам не удалось добиться, чтобы эти пули оказались в его лаборатории. Разрешение было нами получено, но пуль мы так и не увидели.

Наконец перед нами предстал дружелюбно улыбающийся Макклюр, который сказал, что он с радостью использует эту попытку для «реабилитации», познакомился с Алексом Грегори и уселся в кресло.

На непосвященного человека испытание производит впечатление предельно простой процедуры. Некоторые из вопросов кажутся настолько абсурдными и несущественными, что просто стыдно терять на них время.

Дело же в том, что и ход допроса, в котором несущественные вопросы перемежаются с очень важными, их последовательность продиктованы определенными психологическими законами, которых надо неукоснительно придерживаться.

Ровным монотонным голосом Алекс Грегори зачитывал свой список вопросов.

Макклюр незамедлительно отвечал на них, и по мере того как шло время, графики, говорившие о его потоотделении и давлении крови, начали приобретать весьма выразительный вид.

Испытания не подошли еще к середине, а Алекс Грегори уже знал, что Макклюр — убийца.

Но он продолжал задавать вопросы, повторяя их время от времени. Глядя на иглы самописцев, он безошибочно видел, где Макклюр пытался обмануть его. Грегори менял настройку. Он подходил с другого конца. Он пробовал снова и снова. Снова и снова он получал те же ответы.

Когда все было кончено, Грегори разложил ленты с графиками перед молодым Макклюром. Он показал юноше, как изменение давления крови соответствовало определенным вопросам. Он показал Макклюру, как он пытался скрыть от нас некоторые факты, которые были нам известны, и где его предательские эмоции поведали нам о фактах, которые еще оставались от нас скрыты.

В результате изучения графиков Грегори выяснил, что Макклюр совершил два грабежа и убийство.