М Коллинз - Двойник (Настоящий преступник)

- Ты серьезно думаешь, что федеральные агенты просто начнут палить по Диллинджеру?

- Да, черт побери. А ведь я даже не уверен, что этот парень действительно Диллинджер. Но чувствую определенную ответственность за то, что положу голову бедного негодяя на плаху, даже если он и есть Диллинджер.

Меня не трогает, будет он казнен или нет, это уже депо судьи и присяжных.

- А почему бы тебе просто не предупредить Полли Гамильтон? Вытащить ее из этой заварухи?

Я покачал головой.

- Она не отлипает от парня все эти дни, она живет с ним. Я не могу предупредить ее, не предупредив его.

- Может быть, тебе следует это сделать. Я имею в виду, предупредить его.

- Может быть. Но что если он действительно Диллинджер? Если я подойду слишком близко к нему, то рискую своей головой. Или если он просто укрывается от закона и феды унюхают, что я предупредил его, то сразу я становлюсь сообщником, или пособником, или кем-то в этом роде. Противодействие правосудию, так это называется. Черт... Я просто должен отойти подальше от всего этого, в самом деле, должен.

- Но ведь ты так и заявил Зарковичу - что больше не хочешь участвовать в этом.

- Ты права. Когда я обнаружил, что этот сукин сын вовлечен в дело, то понял - следует выскочить из этого дерьма.

- Ты говорил, что он ловкий тип, да?

- Очень. И настоящий дамский угодник. В Индиане его называют "Неотразимый полицейский".

- А каковы его отношения с этой Анной... Анной, как ее?

- Сейдж. Что ж, как я сказал, он сборщик дани. Он получает деньги от нее, от других "мадам" и передает их большим шишкам, оставляя кое-что себе.

- Ты доверяешь Анне Сейдж?

- Не особенно.

- Но ты ее не подозреваешь в чем-либо?

- Нет.

- А ты не думаешь, что, может быть, она переговорила с этим Зарковичем еще раньше, чем с тобой?

- Думаю, что это возможно... Но к чему ей рассказывать мне о своих подозрениях, если она уже рассказала обо всем Зарковичу?

- : Я работаю в шоу-бизнесе с девяти лет. И могу тебе сказать по собственному опыту, вещи редко бывают такими, какими они кажутся на первый взгляд.

- Что-то я не совсем тебя понимаю.

- Все это дело выглядит каким-то... искусственным. Ты так не считаешь? Я ничего не ответил.

- К тебе вдруг приходит Джон Говард, клиент-коммивояжер, с которым у тебя нет возможности связаться, верно?

Я кивнул.

- Но ты даже не можешь проверить этого парня. Единственный адрес, какой имеешь, это квартира в Аптауне, где живет Полли Гамильтон.

Я снова кивнул.

- И поскольку они не женаты, это не его адрес. Верно?

Я не подумал об этом.

- А он сказал тебе, на какую компанию работает?

Я покачал головой.

- Просто компания по торговле кормами и зерном. Без названия.

- Значит, ты никак не можешь проверить его.

- Да, не могу. Но он сказал, что фирма находится за пределами Гэри. Это может быть отправной точкой.

- Итак, клиент лгал тебе, вывел на Полли Гамильтон и Джимми Лоуренса. Далее, Полли Гамильтон знала тебя через Анну Сейдж. Значит, если Полли в чем-то и замешана, - следи за моей мыслью, Геллер, - она может допустить, что ты будешь пасти ее или попытаешься предупредить - через Анну Сейдж.

Я снова кивнул.

- И Анна Сейдж скормила мне историю с Диллинджером.

- И Анна Сейдж вывела Зарковича на тебя.

- Не могу этого отрицать.

- Возможно, тебя использовали для того, чтобы установить - Диллинджер он или нет.

- Но зачем? Простой анонимный звонок мог бы все решить, если бы они позвонили копам или федам и сказали: "Мы думаем, что видели Диллинджера..." и так далее. И добиться того же результата.

- Я не могу объяснить этого, Геллер. Это ты детектив. Ты должен выяснить все мотивы. А я - я просто хорошо знаю театр и вижу этот спектакль.

Мы убрали посуду на кухне, и вскоре она уже спала рядом со мной. А я лежал с широко открытыми глазами и удивлялся, какая же она умница.

11

Следующее утро, в пятницу, я провел в своем офисе, уточняя по телефону кредитные способности полудюдижины возможных заемщиков. Эту работу я делал для розничной кредитной компании в Джексон-Парк. Она была пока единственной, за которую я мог получить хоть какие-то деньги. Но мысль о части наградных за поимку Диллинджера все это время не покидала меня.

Наступил полдень, и я уже подумывал о хорошем сандвиче, как вдруг ко мне вошел большой мужчина с лицом круглым, как луна, лет тридцати пяти, в сером костюме, такого же цвета шляпе и галстуке. Его лицо было тоже серым. И, казалось, что горячее солнце, прокоптившее за все эти дни жителей Чикаго, его не коснулось.