Владимир Колычев - От звонка до звонка

– Тебе-то какая разница? – усмехнулся чувак с большой.

– Есть разница…

– Домой отправим твою девчонку. Пусть живет. Может, за нормального пацана замуж выйдет…

– Мы… Мы… Я же хотел жениться на ней…

– Извини, расклад не тот. Ты уже не жилец. Какой смысл тебе жениться?

Навруз был в полном ауте. Он знал, что его грохнут. Так оно и будет… Но одно дело – знать и совсем другое – умирать. Он хотел жить. Он очень хотел жить…

– Не убивайте! – заскулил он.

На коленях пополз к Космачу. Готов был языком чистить подошвы его башмаков, вылизывать пощаду.

– Что, жить, падла, хочешь?… А о чем ты раньше думал, когда пацанов моих мочил? – жестко спросил Космач.

– Это не я… Это все Ворохов… У него киллеры. Он всех мочил… Я на готовое пришел…

– А Кемала кто ко мне посылал?

– Это Ворохов… Я не хотел, а он меня заставил… Это все он!… Он все время хотел вас убить. Все время… Я же говорю, у него киллеры. Лучшие киллеры. Он страшный человек…

– Ну да, он чудовище, а ты красавица, да еще и целка…

– Целка?! Хотите, не буду целкой?… Я знаю, там, на зоне, так наказывают. Петушат, да?… Лучше так накажите. Только не убивайте!

– Ну, ты и мразь! – В голосе Космача было жуть сколько презрения.

Хорошо, что это презрение не материализовалось в бетонную плиту, иначе бы Навруза намертво придавило к полу. Но ему все равно, как о нем думают. Лишь бы только не убивали…

– Кто такой Ворохов?

– Ворохов?! Он, это, «Заволжскнефтепром» представляет. Через него все идет…

– Что идет?

– Ну, это, он город под себя подмял. Через меня… Это все он… Он предупреждал меня, чтобы я на их нефть даже не мылился…

– Как на твоего Ворохова выйти?

– Он, это, конкретно шифруется. Я не знаю, как на него выйти. Он сам мне звонит, сам стрелку забивает…

– А ты ему позвонить можешь?

– Я номера не знаю… Но есть вариант… Это вы собак порезали?

– Каких собак?

– Ну, это, как в «Крестном отце»…

– Может, и мы. А что?

– Ворохов мне сразу позвонил, стрелу забил…

– Если шум поднять, снова тебе стрелку забьет?

– Да, да, я это и хотел сказать!… Вы можете шум поднять?

– А это уже наши проблемы…

Космач больше не стал с ним разговаривать. Вышел из бани. Зато появились два крепких парня, которые схватили Навруза и вытащили в холодный предбанник. Там его усадили на лавку. Голову, руки и ноги облепили какими-то присосками, от которых тянулись провода к «ноутбуку». Навруз понял, что это детектор лжи. И что сейчас его начнут допрашивать по полной программе. В своих прогнозах он не ошибся…

После допроса его повели в дом, связали и швырнули в погреб. Никто почему-то не переживал, что Навруз может замерзнуть и заработать насморк. Его и самого не волновал этот вопрос. Когда цепляешься за жизнь, о болячках не думаешь…

Утром его затащили в дом, усадили у жаркой печи, дали отогреться. Навруз рыскал взглядом по комнатам, но Космача не находил. Зато была Зойка. Один раз она робко выглянула из спальной комнатухи и тут же спряталась. Два космачевских мордоворота не обратили на нее никакого внимания.

Их волновал только Навруз, за ним они смотрели во все глаза. И все чего-то ждали.

Мобильник запиликал ближе к обеду. Громила поднес его Наврузу.

В «трубе» послышался голос Вороха.

– Надо встретиться, – коротко сказал он. – Ты сейчас где?

– Далеко…

– Сегодня в пять. Успеешь?

– Успею…

Навруз уже пришел в себя после холодной бессонной ночи. Даже успел покемарить. Сытно позавтракал. И даже начал верить, что Космач не станет его убивать. Если, конечно, он поможет ему… А он ему поможет. Так он решил, поэтому голос его звучал уверенно. По крайней мере, не похоже было, что Ворох учуял подвох.

– А куда ехать?

– Там же, где в прошлый раз.

– Понял. Буду в срок… А что случилось?

– Узнаешь…

Навруз думал, что его повезут на встречу с Ворохом. Но, увы, его тюремщики всего лишь потребовали сдать место встречи. Все остальное они сделали без него.

На ночь Навруза снова сунули в подвал. Обратно подняли только к вечеру следующего дня. Там его ждал Космач. Ни единой эмоции на литом лице.

– Взяли мы твоего Ворохова, – бесстрастно сообщил он.

Мог бы и поблагодарить за содействие. Но вместо этого он добавил:

– И тебя взяли…

Это звучало как приговор.

– Что… Что вы со мной сделаете?

– А как ты сам думаешь?

– Я…Я не знаю…

– Вот видишь, ты сам не знаешь. А хочешь, чтобы я знал.

И во взгляде тоже сквозил приговор.