Василий Пропалов - Судьба лейтенанта Погодина

— Где-то в одно время с Воробьевым.

Разговаривая, Нина Ильинична не переставала вертеть в пальцах изящную сумочку, не отрывая от нее больших глаз, поднимая голову только тогда, когда слышала новый вопрос. Николаю Ивановичу казалось, что она вычитывает ответы в сумочке. Подумав так, он улыбнулся, отчего на щеках обозначились продольные складки.

— Значит, так и запишем? — спросил он.

— Да, — спокойно и доверчиво ответила Нина Ильинична.

Подписав протокол, она тяжело поднялась со стула, сказала:

— Извините. Когда вы приходили в аптеку, я просто растерялась... Бывают в жизни такие минуты...

— Да, да, — понимающе отозвался Погодин, довольный результатами второй встречи.

— Еще раз извините. До свидания.

— Всего доброго.

За окном нарастала тьма. Из-за угла долетел вой мотора, затем ровный рокот. Яркий пучок света, описав полукруг, задержался под шиферным навесом. «Колокольчиков приехал», — догадался Погодин и нетерпеливо зашагал по скрипучим половицам. Ему хотелось, чтобы Дима поскорее появился в кабинете и рассказал о проделанной вечером работе. Он чем-то огорчит или обрадует.

Колокольчиков не любил ездить тихо. Он управлял мотоциклом, как спортсмен высокого класса, — легко, свободно. Расставшись с Ниной Ильиничной, он пустил мотоцикл по прямой широкой улице. У большого белого здания, где размещался клуб, резко затормозил, подрулил к столбу, освещенному большой электрической лампочкой, оставил мотоцикл и направился к крыльцу, у которого толпились ребятишки.

— Ваш билетик?

— По блату можно? — улыбаясь, дружески спросил Колокольчиков.

Контролер подняла глаза, весело пропела:

— Ой, извините.

— Теперь здравствуйте!

— Здрасьте. Я совсем вас не узнала.

— Такую жердь и не узнали, — пошутил Колокольчиков, заложив руки за спину.

— В том и беда. Чтобы увидеть ваше лицо, надо глядеть на потолок.

— Меня бог создал на страх хулиганью.

— Действительно.

— Кстати, как порядок? — уже серьезно поинтересовался Колокольчиков.

— Нормальный.

— Хорошо.

— Правда ли, Дмитрий Осипович, что в карьере вещи нашли?

— Правда.

— А воров?

— Пока нет.

— А вас интересует белая собака?

— Белая? А что?

— В ночь кражи мой муж вернулся из города, шел со станции, у магазина видел белую собаку.

— Интересно. Во сколько?

— Около часу.

— Он не говорил, чья она?

— Может, и говорил. Я на кухне шабаркалась, еду разогревала, могла не расслышать.

— Он дома или на работе?

— Дома.

— Спасибо. — Колокольчиков ушел широкими шагами. Вскоре зеленый мотоцикл оказался у дома Пресновых. Дверь открыл лысоватый мужчина с приветливым круглым лицом.

— Да, да, — охотно подтвердил он, — видел такую собаку. Она еще немного прошла за мной, потом вернулась. Тихая, не злая.

— Чья она, не знаете?

— По-моему, похожа на собаку Дымовых.

— Они где живут?

— Недалеко от продовольственного магазина... Федота вы должны знать...

Пока Колокольчиков, бодро настроенный, рассказывал о белой собаке, Погодин нетерпеливо ходил по кабинету, потом сказал:

— Выходит, не одна нитка тянется к Дымову. Белая собака, таблетки. Любопытно.

— Таблетки?

— Да. Он тоже получал в аптеке метилтестостерон.

— Заведующая сказала?

— Да.

— Вот оно что!

— Ладно! — Погодин хлопнул ладонью по краю стола. — И все-таки мы очень мало сделали, чтобы приблизиться к цели. На сегодня хватит, Дима. Рассуждать можно до утра. Иди отдыхать.

— Согласен.

— Утром прямо сюда. Помозгуем на свежие головы.

Погодин встал, как всегда, ровно в шесть. Колокольчиков появился, когда Погодин уже сидел за столом, вписывая дополнения в план. Заметив его, Погодин коротко кивнул, отчего тонкая прядь мягких волос скользнула на лоб, разрезанный одной складкой.

— Здравствуй, Дима! Как спалось? Какие сны виделись? Сладкие? Горькие?

— Спалось почему-то неважно. Потому и сны не приходили. Вы занимались чем-то серьезным?

— Не столько, пожалуй, серьезным, сколько важным. Для нас, конечно.

— Да? — Колокольчиков подался вперед всем корпусом, под ним скрипнул стул. — Есть новое?

— Есть, Дима, есть! Появилась зацепка! — Погодин потер лоб подушечками пальцев. — Помнишь, среди дружинников была одна симпатюлька? Она еще крикнула: «Что от нас требуется?»