Елена Михалкова - Манускрипт дьявола

При звуке наших шагов он дернул головой, словно ему на макушку села муха, и проснулся. Солдаты обменялись непонятными мне словами, первый поставил какую-то закорючку на невесть откуда взявшемся листке, и стражник у двери тут же свернул его в трубку и спрятал. Затем, открыв дверь, он подтолкнул меня внутрь.

Я оказался в небольшой комнате с единственным стулом, стоявшим у стены, и зарешеченным окном. Сквозь него я увидел поседевшие от инея холмы и деревья, а над ними – холодное голубое небо, яркое, будто светящееся. Мои глаза, не привыкшие к дневному свету, заслезились, пришлось вытереть их скованными впереди руками. Я ожидал оклика охранника, но его не было, и, обернувшись, я обнаружил, что меня оставили в комнате одного. Что за странности! Я приготовился к неприятным неожиданностям, но, когда дверь снова отворилась, внутрь вошел человек, которого я меньше всего ожидал здесь увидеть.

В том же чистеньком чепце с вышивкой, в котором я увидел ее первый раз, передо мной стояла Молли Сайрус.

Вот когда я пожалел, что руки у меня скованы! Будь моя воля, вытряс бы из мерзавки всю душу, а затем заставил поклясться на Библии в присутствии десяти свидетелей, что рассказ мой о доме Якоба – чистая правда.

– А-а, это ты! – вкрадчивым голосом протянул я, приближаясь к ней.

Молли проворно отскочила в сторону и встала за стулом:

– Господин Эдвард… Как вы изменились!

Я с ненавистью посмотрел на подлую бабенку, трусость которой стоила мне свободы:

– Проведи в тюремных подземельях столько времени, сколько провел я, и посмотрим, насколько изменишься ты, малышка!

– Боже меня упаси! – Она перекрестилась с искренним чувством. – Надеюсь, я пришла сюда в первый и последний раз.

– И зачем же, скажи на милость, ты явилась? Убирайся, подлая тварь! Видеть тебя не хочу!

Я зашелся в кашле. Молли смотрела на меня во все глаза, и на миг у меня мелькнула надежда, что мне удастся разжалобить ее.

– Посмотри, на что я стал похож! А ведь мне до конца жизни предстоит гнить в тюремных подземельях! Молли, моя малютка Молли, вспомни, как хорошо было нам с тобой когда-то! Неужели ты не хочешь все вернуть? Неужели ты позволишь, чтобы твой возлюбленный погиб из-за глупой ошибки?! Ведь ты можешь все исправить! Прошу тебя, умоляю, расскажи о том, что случилось в ту ночь, когда погиб Якоб! Этим ты спасешь меня!

Но она покачала головой. Я вдруг подумал о том, что причиной ее отказа может быть вовсе не трусость… Возможно ли такое, что Молли искренне не понимает, о чем я говорю? И видит во мне лишь помешанного, который бредит, прося ее о чем-то немыслимом?

– Ты знаешь о том, что тела Якоба не было в могиле? О том, что дом его оказался заброшен, и ни единого следа пребывания в нем алхимика мы не нашли? – хрипло спросил я, со страхом ощутив, что вот-вот погружусь в сумасшествие. Если сейчас она скажет, что ничего из сказанного мною ей не ведомо…

Но Молли кивнула, и я испытал невыразимое облегчение. Так, значит, все это было на самом деле! Вот он, живой свидетель произошедшего – стоит передо мной! Глаза у нее блестят, будто от слез, но я-то вижу, что они не заплаканы.

– Ты знаешь?! – Мне потребовалось время, чтобы осмыслить это. – Но откуда?!

– Я приходила в «Хромое Копыто» после той ночи.

– Значит, ты видела, что случилось с домом… Я мучился несколько месяцев, но так и не смог найти объяснения! А впрочем, какая разница… Ты отказываешься свидетельствовать в мою пользу, тем самым обрекая меня на долгую смерть. Так зачем ты явилась сюда?

– Захотела сказать тебе о своих чувствах, – тихо ответила Молли.

Мне стало смешно. Вон оно что! Малышка Молли оказалась сентиментальной и не смогла упустить возможность повидать бывшего любовника в заключении. Я не удивился бы, если б она напоследок решила признаться мне в любви! Но признание не помешает ей молча смотреть, как меня повезут в тюрьму замка Гневин, и ни словечка не сорвется с ее розовых губок, ибо моя бывшая служанка хорошо чувствует, где ее выгода. Она на редкость практичная особа, малютка Молли…

Я подумал о том, что мог бы придушить ее в отместку за предательство. Сделать это не так уж сложно, даже со скованными руками. Нужно только усыпить бдительность Молли, подойти вплотную и набросить руки ей на шею. Глядишь, и мои предсмертные мучения сократятся на несколько лет, ибо я окончу свою жизнь с петлей на шее, как и положено убийцам.

Но, взглянув на служанку, я понял, что затея моя неосуществима. Молли смотрела на меня так внимательно, да еще и отгородившись стулом, что мне не удалось бы подойти к ней. А жаль – я уже представил, как сжимаю руки, силясь сломать ее шейку.