Наталья Андреева - Любовь.ru. Любовь и смерть в прямом эфире

Люська смущена:

— Я потом. Не подготовилась.

— Тогда я тоже потом. — А она почти успокоилась, Виолетта. — У меня есть замечательный подарок. Просто замечательный. От сердца отрываю. Зося, я к тебе зайду попозже?

— Да, конечно, — рассеянно говорит Зося.

Неловкая пауза. Виолетта поднимается с кресла, потягивается, словно кошка:

— Ну что за скука! День рождения, называется! Даже танцев не будет!

— Можно просто музыку поставить, — говорит Люська.

— Какую? В честь именинницы? «Тату», что ли? Вот тоска! Ни одного слова не понятно! Кстати, Зося, а почему ты такая? Нетрадиционная?

— Вета! — кричит Люська. — Ну сколько можно уже?

— Нет, отчего же, — вдруг невесело говорит именинница. — Можно. Со мной все можно. Я словно больная. И все со мной, как с тяжело больной. А что я такого сделала? Что? Просто живу так, как мне хочется. И все, между прочим, делают вид, что понимают. Это сейчас модно: делать вид. Но в глубине души у вас у всех тайная брезгливость. У всех. Потому что это ненормально. А что ненормально? Что?

— Зося, перестань, — негромко говорит Люська. — Нашла, на кого внимание обращать.

— Нет. Не надо так со мной. Я не больная!

— Да что ты, в самом деле?

— А мне надоело бороться за свои права! За то, чтобы жить так, как я хочу! Надоело! Мать со мной уже два года не разговаривает. Отец вообще заявил, что на порог не пустит, пока я живу с этой со своей… За что?! И мне нужно очень много денег. Деньги — это свобода. Свобода жить так, как я хочу. А я вообще хочу купить остров в океане и никого не видеть.

— Ну, на остров тебе все равно не хватит, — вставляет Виолетта.

— Пусть. Хочу дом. С глухим трехметровым забором. Или просто хочу уехать. Хочу.

— Уедешь, — успокаивает ее Градов. — Вот выйдешь отсюда и уедешь. Со своей… подругой.

— Не смей так о ней! Ну почему вы все так?! Почему?!!

— Да я просто не знаю, как ее назвать!

— Вот и молчите! Молчите вы все!

И Зося вдруг вскакивает и кидается к лестнице, ведущей на второй этаж.

— Ничего себе день рождения, — качает головой Люська. — Да что это с ней?

— Боится, что пока она здесь, подруга ей изменит, — хихикает Виолетта.

— Тебе же ясно сказали: замолчи! — очень жестко говорит Алексей Градов.

— Подумаешь!

— Эта тема больше не обсуждается. Оставь человека в покое.

— Ах, какие мы все нервные! У кого тонкая розовая душа, у кого голубая…

Ругаться с ней, похоже, никто больше не собирается. Люська демонстративно отворачивается к Алексею Градову:

— Леша, давай в карты сыграем?

— Давай.

— Ты же все время остаешься, — снова вмешивается Виолетта. — А наш умник не любит глупых женщин. Так что ты рискуешь.

Но эти двое просто не обращают на блондинку никакого внимания. Апельсинчик старательно пересчитывает карты, программист прихлебывает пиво. Виолетта меж тем наливает себе еще стакан вина.

— Надо бы все спиртное спрятать, — косится Люська на бар и мешает карты.

— Еще чего! — фыркает Виолетта.

— Не надо, — флегматично замечает Алексей Градов. — Она будет ежедневно напиваться в стельку и терять рейтинговые очки. Пускай лакает.

— Пускай, — согласно кивает Люська.

Они с Градовым минут десять молча играют в дурака. Виолетта тоже молча пьет вино, но надолго ее не хватает.

— Мне скучно, — заявляет блондинка.

— Спляши, — все так же флегматично советует программист.

— Или басню вслух почитай, — поддерживает его Люська. — «Ворону и лисицу». «Голубушка, как хоро-ша-а!»

— Ну что за шейка, — вторит ей Градов.

— Что за глазки! — продолжает Люська.

— Черт с вами, — ругается Виолетта. — На себя пеняйте: довели.

— Пойди и утопись, — советует программист.

— Таких не проймешь, — пожимает плечами Люська. — Самоубийством обычно кончают жизнь тонкие и чувствительные натуры…

— А здесь налицо явные признаки атрофии души, — продолжает Градов. — Лучших ее чувств. Как-то: любви, сострадания, нежности, жалости к ближнему своему…

Виолетта, не вступая в прения, идет наверх, прихватив с собой полную бутылку вина. Высокие каблуки ее туфель цепляются за ступеньки.

— О черт! — негромко, но выразительно ругается красавица, пытаясь вскарабкаться по крутой лестнице.

— Спокойной ночи, — вежливо говорит ей Люська. — У меня валет.

— Бью дамой. Спокойной ночи, Виолетта!

— Да пошли бы вы все…

Когда она все-таки добирается до верхней ступеньки, Алексей Градов с глубоким вздохом говорит:

— Что поделать: тьма происходит преимущественно от недостатка света. Моя любимая фраза из классики. Людмила, ты опять осталась. Сдавай.