Наталья Андреева - Любовь.ru. Любовь и смерть всегда вдвоем

И тут Людмила заметно оживилась:

— Ты представляешь? Звонил!

— А что тебя так удивляет?

— Он же такой крутой! Там, наверное, женщи-и-и-н! В очередь стоят. А у меня ж ко всему прочему Петька. Правда, я его скоро в лагерь сбагрю. Но потом все равно придется признаться. Что родила в восемнадцать лет неизвестно от кого.

— Ну, положим, известно.

— Да лучше б не знать! — в сердцах сказала Люська.

Про Петькиного отца она не могла говорить спокойно, и Любе частенько приходилось затыкать уши, так неистовствовала неукротимая Людмила. Мало того, что никак не помогал, еще и наведывался ежемесячно в день зарплаты клянчить деньги у бывшей жены на том основании, что он отец ее ребенка. Одним словом, алкаш.

— Да, — спохватилась подруга, — если тебе интересно. Завтра мы с Сережей идем в ресторан. Представляешь?! Не в забегаловку какую-нибудь, по системе общепита! В ресторан!

— А потом?

— Потом… Рыжий-то дома! Хотела его родителям подбросить, да как-то надоело их напрягать. Я ж не кукушка. Мой сын — мои проблемы. Все равно ж скоро в лагерь.

— Вот и не спеши. Кстати, где вы встречаетесь?

— У меня выходной выпадает. Я ж теперь через день. Зато с утра до вечера. Сережа попросил заехать к нему на работу. Там мы встретимся, возле его офиса, — (надо было слышать, как Люська произнесла слово «офис»!), — и поедем в кабак на его машине. Ха!

— Апельсинчик, не можешь оказать мне услугу?

— Могу. Смотря какую.

— Там, рядом, должен быть магазин «Чай, кофе». Зайди в него, пожалуйста, и посмотри, кто там работает.

— Это еще зачем?

— Мне очень надо.

— Но покупать я там ничего не собираюсь. Там же, небось, цены ломовые! Вот у нас на оптовке…

— Хорошо, хорошо. Не надо ничего покупать. Кроме пакетика «капуччино». Обязательно с амаретто. Это тебя не разорит?

— Пакетик «капуччино»? С амаретто?

— Деньги я тебе отдам.

— Ничего лучше не придумала? Можешь не волноваться, подруга, я все сделаю.

— Я тебя люблю, Люсенька.

— Не любишь, а используешь. Но Судьба справедлива. Сережа мне в награду.

— Люська, а совесть у тебя есть? — возмутилась Люба. — Ты у меня десять лет списывала! А кто тебе контрольные в техникуме решал?

— Так то контрольные! Вспомнила! Ладно, шучу. Мы ж с тобой подруги. Я тоже тебя люблю. Нежно целую. До встречи. Чао!

«Женщина-шоу», — вспомнила Люба, положив трубку. Грубоватая, немного вульгарная, беззастенчивая, безыскусная, но тем не менее добрая и отзывчивая. И желающие купить билет на такое представление всегда найдутся. Люсенька же просто душа! Вспомнить ее отношение к сыну. «Я ж не кукушка. Мой сын мои проблемы». Крутится, как белка в колесе, упирается, взбивает лапками сметану. Но не сдается, нет. А ты, Любовь Александровна, ты что такое? Зануда! Хоть и умница необыкновенная. Как ты считаешь. Но Ромео все равно умнее. Борись!

А поздно вечером наконец-то откликнулся и Павел Петрович Стрельцов. Прочитав его послание, Люба поняла причину столь длительного молчания. Да, такое заново пережить не просто! В семье Стрельцова не так давно разыгралась настоящая драма!

«Вы и не представляете, как больно мне вспоминать тот роковой день! Ведь чувствовал я, что этим все закончится! Не надо мне было жениться во второй раз. Но, похоронив жену, любимую Полину, почувствовал я тоску. И чем дальше, тем хуже. Все у меня было: огромный дом, хорошая машина, собственная фирма, денег много. Но, одна беда — одиночество. Сын вырос, его дома почти не бывает. А если дома, так не докричишься. Хоромы-то, ого-го! Он на одном этаже, я на другом. Потолок надо мной, что граница меж двумя государствами. Даже деньги — и те разные. У него свои, у меня свои. И законы у каждого свои.

Мишка, например, жениться ни за что не хотел. Я ему о внуках, а он мне о том, что женщинам нельзя верить. Где и когда успел обжечься — не представляю! И до сих пор не представляю. Знаю только, что была у него любовница. Женщина в годах. Не старуха, конечно, но лет за сорок. Почти в два раза его старше! Может, потому и не женился. Но ночевать у нее оставался частенько. Я уж на все соглашался:

— Женись, говорю, хоть на этой. И в сорок можно родить. Медицина сейчас творит чудеса, денег у нас полно. Справимся. И внуки будут.

А Мишка в ответ:

— Смеешься? У нее дочь на выданье! У самой скоро внуки будут!

— А дочка тебя никак не устроит? — спрашиваю.

Снова смеется:

— Я уроки любви беру, а не даю. Время свое экономлю. И деньги.