Алексей Кленов - Игра без правил

— А, может быть?.. Поймите меня правильно, Ким Георгиевич. Я глубоко взволнован нашей встречей, мне бы о многом хотелось вас расспросить…

Ким кивнул головой:

— Хорошо. До моего рейса еще почти час, мы успеем побеседовать.

Болотов улыбнулся:

— Ну, вот и отлично. А мой рейс через час двадцать.

Он прошел к стойке, взял бутылку коньяка и две рюмки, вернулся к столику. Налив коньяк, подвинул рюмку Воронову, взял свою. Не спеша, со вкусом выпил:

— Итак, Ким Георгиевич… Первый и самый жгучий вопрос: трое ваших друзей живы?

Ким выпил коньяк, вынул сигарету, мягко прихватил ее губами и щелкнул зажигалкой. Выпустив струю дыма, посмотрел на Болотова:

— Живы, Игорь Константинович, не томите свою совесть. Живы и здоровы.

Болотов, с явным облегчением, сказал:

— Слава Богу. Вы знаете, я неверующий, но сейчас говорю совершенно искренне: слава Богу. Если бы вы только знали, сколько бессонных ночей я провел в каторжных мучениях… Но скажите, как вам это удалось? Ведь я же своими глазами видел, как часовня взлетела в воздух.

Ким снова усмехнулся:

— Случай. Его Величество случай, Игорь Константинович. Нам с самого начала чертовски везло, повезло и под конец. Видимо, само провидение было за нас.

Он несколько секунд молча курил, глядя в окно, вспоминая события почти годовой давности. Болотов, теряя терпение, осторожно прервал его воспоминания:

— Так как же вы спаслись, Ким Георгиевич?

Ким посмотрел на него в упор, улыбнулся:

— Все так просто и невероятно, что не похоже на правду. Там, в часовне, в самый последний момент Таня обнаружила люк в подземный ход. Да-да. Вот такая романтическая история с романтическим концом… Зачем он был нужен послушникам, теперь уже никто не узнает, но нам он здорово помог. Мы пробрались под землей, а часовню взорвали к чертовой матери. У меня был динамит…

Болотов накрыл его руку своей, удержал от излишних объяснений;

— Я знаю…

Ким кивнул и продолжил:

— Подземный ход вывел нас в лес, метрах в трехстах от часовни, так что мы видели дальнейшее. Я надеюсь, из ваших людей от взрыва никто серьезно не пострадал?

Болотов, несильно покривив душой, заверил Кима:

— Нет, из наших людей ощутимо никто не пострадал. Было двое раненых, но они быстро оправились, и без серьезных последствий, насколько мне известно. А вот из команды — живых не осталось никого.

Ким равнодушно пожал плечами:

— Признаться, меня это нисколько не угнетает. Ну так вот что было дальше… — он печально улыбнулся, снова вспоминая, что произошло с ними десять месяцев назад. — И я, и Сергей были ранены. К тому же мы остались без вездехода, успели только взять минимальный запас продуктов. Наши девочки… — он запнулся при этих словах, затем продолжил с видимым усилием. — Наши славные девочки… Они почти три недели практически несли нас на своих плечах. Три недели по тайге, без продуктов, без компаса, с двумя ранеными на руках… Я не мог идти, был ранен в ногу, только прыгал на одной ноге при помощи самодельных костылей. Сергей был очень слаб, он потерял много крови. Он был ранен еще в распадке, вам, конечно же, известно, что там был взрыв.

Болотов молча кивнул, не решаясь прерывать.

— Это его рук дело, там его и ранили… Можете себе представить, что это было за шествие. Мы сбились с пути и вышли на какую-то глухую деревушку много севернее Пожаров. Да и к лучшему. В Пожары, в Минусинск нам все равно нельзя было возвращаться. Ну, а дальше проще.

Выпив коньяка, Воронов с хитрецой посмотрел на Болотова:

— А знаете, майор… — он поправился, улыбнувшись. — Простите, подполковник. Не могу еще привыкнуть… Я вас сразу узнал, как только вы вошли. И уже лихорадочно размышлял, как мне понезаметнее выбраться. Все же лишние осложнения мне ни к чему.

Болотов удивленно посмотрел на него:

— Узнали? Мы, как будто, не встречались с вами прежде.

Воронов с улыбкой смотрел на Болотова, поигрывая зажигалкой.

— Помните, вы задержали на КП Сергея и Оксану? Я тогда стоял от вас в каких-то тридцати метрах, в лесу, и наблюдал за происходящим.

Болотов, с явным сожалением, протянул:

— Вот оно что-о-о… Как жаль, что тогда я этого не знал.

Воронов обезоруживающе улыбнулся:

— Не жалейте, Игорь Константинович, иначе я усомнюсь в искренности ваших заверений.

Болотов предостерегающе поднял обе руки:

— Нет, нет, нет. Я дал слово и сдержу его. Да и сказать честно, ни к чему ворошить прошлое, это не много даст. Ваше дело закрыто, а босса команды мы все-таки взяли через три месяца после того ристалища в тайге. Улики против него были неопровержимыми, на этот раз ему не удалось извернуться. Знаете, таких людей очень трудно прижать. Все делают исполнители, как было и в случае с вами, а к ним все нити обрываются, стоит только потянуть за них. Кстати, фамилия Бекетов о чем-нибудь говорит вам, Ким Георгиевич?