Степан Янченко - Утраченные звезды

— Вполне, спасибо, — чуть с хрипотцой, с оттенком полемической дерзости ответил стальзаводчанин. — Значит, вы Семен Семенович, тоже несете партийную ответственность вместе со мной за все, что в первую очередь произошло с нашей партией КПСС, потом за то, что сотворили предатели партии и народа со страной, с ее трудовым народом, в том числе с рабочим классом, а паче с молодежью и интеллигенцией. И знаете, с чего все началось? — стальзаводчанин уже встал и говорил, выбрасывая руку в сторону президиума собрания.

— Скажите, возможно, я с вами соглашусь, — ответил Семен Семенович, заинтересованный в том, чтобы побольше узнать о направлении мыслей этого сурового рабочего человека.

— А началось с мерзкого охаивания и ядовито-пакостного оплевывания Иосифа Виссарионовича Сталина после его смерти со стороны Хрущева. Сталин был действительно вождь для всех нас — для партии и советского народа. Вождь-ленинец, с ленинской прозорливостью, — громче воскликнул стальзаводчанин, воздев руку вверх с вытянутым указательным пальцем, как бы указывая, на какой высоте был для всех Сталин. — Кто после него мог подняться на высоту вождя из оставшихся после Сталина в ЦК и правительстве? А никто! Вот они почти все за себя, за свою серость и озлились на Сталина, выставив поперед себя Хрущева, этого нахрапистого, бездарного нечестивца с порочными мыслями. Сталин смотрел в глубину мирового человеческого строения и предупреждал партию, дескать, смотрите, чем дальше вы будете продвигаться по пути социализма, тем злобнее будут обостряться классовые противоречия, тем хитрее и яростнее будут империалистическая злоба против мира труда. Он имел в виду мировое строение человечества, которое, действительно, и поныне стоит на растворе из классовых противоречий, кто бы, что ни говорил об этом, а при частной собственности классы никуда не денутся. А что делал Хрущев? 0н очумел от раздувания культа личности Сталина, обезумел от собственного волюнтаризма, подорвал обороноспособность страны, расшатал советскую государственность и единство партии, засорил и низвел до обывательщины марксизм-ленинизм, развалил международное коммунистическое движение, расплодил диссидентов-антисоветчиков, унизил и оскорбил советскую интеллигенцию, науку и искусство, тлетворностью затуманил советское будущее, а на хозяйстве оставил недолговечные дома-хрущевки, в науке — лысенковщину, одним словом, — сумрачную, пораженную гнилью десятилетку. Все это извратило мышление в партии и в рабочем классе, так что горбачевская перестройка, идея рыночных реформ и приватизации вызрели и пошли в ход на подготовленной почве под нашим всеобщим зашоренным взглядом. Вы обвинили в больших грехах рабочих. Правильно обвинили. Они переродились в своей классовой сущности и роли, впали в большую ошибку.

— Но, может, эта ошибка вытекает из нашего исторически недалекого прошлого, из идейно-политических извращений в стратегии и тактике КПСС. Некому было уберечь партию от перегибов-изгибов и разных восьмерок в теории, политике, практике ее деятельности. Вот и родились перестройка и реформы в свернутых на Запад головах. Что вы на это скажете? — вытянул шею в сторону Семена Семеновича сталелитейщик, и взгляд его был сурово требовательным.

И весь зал людей затаился в ожидании ответа Семена Семеновича. Даже сурдопереводчик перед своими товарищами застыла с поднятыми руками. А Петр Агеевич напрягся всем телом, переживая за Семена Семеновича.

— Сейчас, товарищи, пару минут — я отвечу на вопрос, — попросил комиссию и президиум Семен Семенович. Он был совершенно спокойным перед вопросом сталелитейщика. — У меня нет, товарищи, что возразить против высказанных мыслей. Я с ними совершенно согласен. Я только в заключение хочу добавить следующее. Нынче перед нами, коммунистами, стоит стратегическая задача — вернуть народу все у него утащенное воровским, обманным методом. В этом, по-моему, разобрались все трудящиеся. Никто другой, кроме Компартии, такой задачи перед собой не ставит и не способен ее выполнить. Первым этапом нашей борьбы должно быть возвращение народу государства для преобразования его в государство с советскими формами народовластия. Это мы можем осуществить в том случае, если избавимся от севшего нам на загривок антинародного эксплуататорского режима. Для этого нам следует в начале до конца использовать выборы, как формально разрешенный конституционный метод борьбы… Благодарю вас, товарищи, за внимание, — и заметно припадая на правую ногу, пошел на место. Его проводили дружескими аплодисментами.