Татьяна Шахматова - Унесенные блогосферой

– Я подумаю.

Она закатила глаза и откинула голову назад.

– На что это все похоже? У вас больной племянник с дурацким именем, оставшийся круглым сиротой, два трупа, жизнь всей вашей семьи в одночасье превратилась в ад. Вам важно было знать правду, вы говорите, но зачем тогда вы хороните эту самую правду теперь?! Да еще так… цинично.

– Вы кажетесь такой умной, а не понимаете простых вещей, – покачал головой Вадим.

– Ну объясните, раз вы такой умный, – глухо отозвалась она.

Вадим ничего не ответил и снова встал, пробормотав «мне пора», но она остановила его и в этот раз.

– Знаете, это у меня аллергия на ракообразных и на рыбу и много еще на что.

– Правда?

– Точно так. Борис не стал далеко ходить за версией, верно? И знаете, в моем Инстаграме, будь он у меня, вы не нашли бы фотографий из ресторанов морской еды, лобстеров, тигровых креветок и прочих морских гадов. Это большая проблема накормить аллергика, между прочим. Вон, Саша может вам рассказать.

Вадим снова что-то пробормотал, кажется, он выругался.

– Вы правы, – сказал он наконец. – Ужасно глупо. Это от отчаянья.

Она захлопнула папку СРОЧНО и бросила ее к остальным бумагам.

– Чем же вы питаетесь? – неожиданно поинтересовался гость. Кажется, этого вопроса она не ожидала.

– В каком смысле? – спросила она лишь через полминуты.

– Ну если ничего нельзя… что же делать…

В комнате повисла неловкая пауза, и я решил, что самое время мне выйти из тени, точнее, из кухни.

– В основном она питается кофе, особенно в последние несколько дней, пока мы занимались вашим делом, – проговорил я, проходя мимо них к себе. – Кофе, кстати, готов.

– Спасибо, Виктория, я уже пойду, – моментально сообразил Вадим, но Вика, кажется, сегодня играла в игру «10 способов задержать гостя».

– Кофе хотите? – предложила она то ли робко, то ли задумчиво.

– Спасибо, – раздался скрип кожаной обивки: Вампир в который раз передумал уходить и тут же продолжил: – Кофе – это хорошо, но я предпочел бы задачу посложнее.

– Какую же?

– Накормить вас. Но так, чтобы вы при этом остались в живых.

– Это приглашение?

– Да, завтра в семь вас устроит?

О нет! Все-таки поклонник. Очередной фрик, приглашающий в ресторан с изяществом серийного убийцы. Высокомерный, выеживающийся Вампир в погонах. Круто! Браво, Виктория! Я вышел в прихожую.

– Чем занимается ваш Сандалетин? – услышал я, уже завязывая ботинки.

Я не мог не прислушаться.

– Он, слава богу, не мой, – хмыкнула Вика. – А занимается он истинным искусством.

– В каком смысле?

Она рассмеялась.

– Штамп ставит, где истинное, а где нет.

– Штамп можно и в других городах ставить? – поинтересовался Романихин. – Можно и где-нибудь в Саратове, например? Или в Ухте? Есть в Ухте университет, как думаете?

Я застыл с полузавязанным ботинком на одной ноге и старался не шевелиться: от полковника ФСБ можно получить определенную пользу при правильном обращении. «Не тупи, не тупи», – молился я. Вот он, отличный шанс, ничего не надо просить, сами приходят и дают. Однако она молчала.

– Можно, – наконец ответила Виктория, но тут же дала лажалет: – Теоретически можно. Но не стоит. Спасибо.

– Отчего же? – Он так и сказал «отчего же», а не «почему» или просто, «какого рожна вы, Виктория Александровна, выкаблучиваетесь?».

– Не надо разрушать нашу кафедральную экосистему. Баланс тонкий, а систему образования сейчас и без того трясет от реформ.

– Ну, как знаете, Виктория. Но если вдруг, обращайтесь. В России много прекрасных городов, и география обширна.

Раздался смех. Стоит ли говорить, что смеялся Вампир тоже неприятно? Гиканье орангутанга. Но Вика смеялась вместе с ним и, кажется, не замечала этой очевидной странности.

Дальше слушать я не стал и вышел, не прощаясь. Что ей стоило? И ведь какой нелепый ответ: «экосистема»! Я надеялся, что к своему возвращению не найду тетку в луже крови с перекушенным горлом.

Впрочем, я уже ни в чем не был уверен. Последние пару недель разочарования настигали меня одно за другим. Первое и самое главное из них – филфак. Препятствий к учебе больше не было, но в университет ноги не несли. У меня сложилось стойкое убеждение, что филология – это не мое. Если уж снова приводить сравнения с играми, то филологи как будто играли в карты, в то время как настоящая наука, по-моему, чем-то сродни фехтованию. Промазал – удар. Мария Кюри носила талисман с радием на шее и умерла от лейкемии. Луис Злотин в Манхэттенском проекте неудачно запустил атомную реакцию, и все, умер через пару дней. Александр Богданов переливал кровь и тоже умер от несовпадения резус-факторов, о которых в 20-х годах XX века еще ничего не знали. Вот это цена ошибки, вот это я понимаю! Гуманитарии же в отличие от медиков или физиков могут позволить себе пропустить хоть все удары в своей жизни. Многие распускаются настолько, что лишь стоят со шпагой в важной позе и хмурятся через сетку своих научных степеней, зная, что никто никогда не проверит, что там внутри.