Татьяна Шахматова - Унесенные блогосферой

– Саша тоже с нами пойдет, можно? – уточнила Вика, лучезарно улыбаясь, когда он закончил. – Он запись сделает и расшифрует.

– Нет проблем, – пожал плечами Борис.

Сам же Борис отправился в соседний дом, где находился ОПОП, или опорный пункт охраны порядка, к местному участковому за дополнительными сведениями о 10-м этаже, где проживали потерпевшие.

Как только мы вчетвером вошли в лифт, Виктория потеряла всякий интерес к происходящему вокруг. Проигнорировав попытки Марата и Ивана завести светскую беседу с хорошеньким экспертом, она достала телефон и демонстративно вперилась в «Контакт». Теперь он у нее имелся.

На площадке 10-го этажа расположились три квартиры: 100, 101 и 102. Квартира 101 стояла опечатанная. Салимов завертел головой, выбирая между обитой деревянными реечками дверью 100-й и простой железной 102-й, когда его размышления прервал звонок его же мобильного.

– Да. Да, понял вас, товарищ майор, – отрапортовал Салимов и пояснил для нас, важно щурясь: – Борис это. От участкового звонит. Говорит, что в квартире номер 100 живет парень с оружием. Новиков Олег. Кому попало оружие не дают. Поэтому начинаем с него.

Однако нам не повезло. Парня дома не оказалось. Дверь квартиры 100 открыла странного вида пожилая женщина, представившаяся матерью жильца с оружием, и сообщила, что ее сын находится в недельной командировке в Москве, а пистолет мы можем хоть сейчас проверить, все на месте, все в порядке.

Мы с Викторией стояли, на лестнице, подперев стену. Виктория все так же безучастно ко всему окружающему миру ковырялась в телефоне, я же, как и было обещано Борису, держал в руке включенный диктофон и внимательно наблюдал. Старушка из квартиры 100 производила впечатление полного неадеквата. О случившемся она была в курсе и, судя по ее наряду, давно поджидала нас, своих новых зрителей и слушателей. На голове женщины был повязан цветастый платок в виде индийского дастан-тюрбана, который она натянула до самых бровей, нарисованных жирными черными дугами. На худой груди бабки висела атласная траурно-черная блузка, черная юбка-карандаш была перепоясана ярко-желтым поясом с гигантской пряжкой в виде какой-то райской птицы с хвостом из цветных страз. Из-под юбки, казавшейся слишком короткой для ее возраста, торчали тощие ноги в черных колготках в сеточку, на ногах – ярко-голубые туфли. Образ дополняла малюсенькая ярко-красная сумочка, перекинутая через плечо. Одного взгляда на женщину было достаточно, чтобы понять, как долго она готовилась к своему выходу. Ясное дело, бабка не желала упускать ни единой секунды.

– Вчера поздно вечером? – Старуха сделала страшные глаза отчего ее жирные черные брови заползли под тюрбан. – Нет, вчера ничего не слышала и кто приходил не видела. У них ведь тут много кто ходит, всякие друзья-подружки. Светка-то, она ух погулять любит! Проститутка, прошмандовка. Красавица кисейная! Я ей говорю: ты, девонька-припевонька, прибери-ка волосы, чего распушилась, как щетка половая? А она ржет мне в глаза, как кобылица.

– Подождите-подождите, Антонина Николаевна, – прервал ее Марат, а Иван отошел в сторону и тяжело вздохнул, не переставая записывать что-то в протокол, но, впрочем, без особого рвения. Диктофон в его кармане мигал красной кнопкой записи. – Вы говорите, у них много народу вчера было?

Старуха сморщила рот и нахмурилась – брови снова выползли из-под тюрбана, а на открывшемся участке лба проступили черные смазанные следы. Салимов продолжал опрос, не обращая внимания на вид собеседницы.

– Ты меня плохо слышишь, что ли? – воскликнула бабка. – Вчера, говорю, не видела, кто приходил. Я вчера «Голос» смотрела, нокауты. Я за команду Градского болею… Ну и пусть, все время он выигрывает, пусть лучше он. А то кому же? Гагариной, что ли, – этой проститутке? Или Лепсу-дураку? Нет уж, пусть Градский…

– Ладно, хорошо, Градский, – покорно согласился Салимов, но тут же спохватился: – Подождите, какой еще «Голос»? «Голос» по пятницам идет, а сегодня вторник.

– А у меня вся подборка есть, сын мне записал, я каждый день смотрю, – с вызовом заявила бабка, явно гордая собой и своим сведущим в новейших технологиях сыном.

– Понятно. А кто, вы говорите, часто ходил в гости к семье Романихиных? Можете вспомнить?

– Да как их всех упомнишь?! – Бабка метнула в следователя уничижающий взгляд. – Не о том ты, дурак, спрашиваешь… Не о том.

– Гражданка Новикова, попрошу не оскорблять… при исполнении… – нарочито строго предупредил Салимов.