Анатолий Ковалев - Удар шаровой молнии

- А ты как думаешь? Приехал - и ни словом не обмолвился.

- Ты не спрашивала.

- Я не хочу при чужих обсуждать наши дела.

- Аленушка - не чужая, она скоро станет моей женой. И потом мы с ней вместе продавали квартиру.

- И что, успешно?

- Разумеется.

- Как-то слишком быстро. Ты действовал через агентство?

- Я похож на идиота? Квартиру купил сосед.

- Какой сосед? - встрепенулась она.

- Такой пожилой дядька с красной рожей...

- Не помню такого.

- Ты знала всех соседей?-Родион усмехнулся, но она вдруг почувствовала, что за этой усмешкой скрывается страх. Кого он боится? Неужели ее? Не может быть. - Он живет наверху. Сделает дырку в полу, пристроит лестницу, и будет у него двухэтажная квартира.

- Там-панель,-напомнила Аида.

- Чепуха! Таким живчикам "нет преград ни в море, ни на суше".

- Обо мне никто не спрашивал?

- Много о себе воображаешь, сестренка.

- Хорошо, - вздохнула она. Его фальшивая игра теперь была для нее очевидна, но Аида не понимала, для чего или для кого он так старается. Сколько выручил денег?

- Десять тысяч.

- Всего? Она стоила в три раза дороже!

- После кризиса цены упали, - невозмутимо констатировал Родион.

- Где деньги?

Он выдержал паузу, а потом выпалил на одном дыхании:

- Я полагал, что ты подаришь их нам на свадьбу.

- Это мои деньги, Родион, и мне решать, что с ними делать, - ее душил гнев, но она не давала ему вырваться наружу, а только тяжело дышала и смотрела все время в одну точку, на продранный носок его тапочки. Даже такая мелочь, как тапочки, куплена на ее деньги. И босячка тоже пользуется ими! - Если ты решил жениться, то сначала подумай о жилье и пропитании для своей будущей жены. На мою помощь больше не рассчитывай.

Достаточно того, что твоя мама полностью находится на моем содержании.

- Аидка,я тебя не узнаю...

- Я тебя-тоже...

- Это твое окончательное решение?

- Тебе тридцать один год, Родя. Пора начинать самостоятельную жизнь. Посмотри на своего друга Марка. Как видишь, некоторые обходятся без богатых сестренок.

- Хватит читать мне нотации! - вдруг повысил голос он. - Меня с пеленок учат жизни! Отец, мама, школа, институт... Ты бродяжничала семь лет, так? Тебя учила жизни сама жизнь. В этом, конечно, твое преимущество. Но зачем ты объявилась? Зачем вызвала меня в Екатеринбург? Зачем отправила в Питер? Зачем поселила меня в этой роскоши? Зачем сейчас выставляешь на улицу? Объясни, где логика твоих поступков?

- Я мечтала о большой, дружной семье. Вот и вся логика. Никого я так не любила, как прабабушку и тебя. Я хотела, чтобы вы всегда находились рядом. Наверное, глупо, потому что из осколков не склеить ничего. Во всяком случае, я дала тебе шанс. Ведь мужчина должен быть опорой семьи, не так ли? Спроси об этом у Патимат. Я ждала долго, почти два года, но ты на глазах превращался в нахлебника. Ты, может, думаешь, что деньги мне сыплются с неба? - Она посмотрела ему в глаза. - Ты действительно так думаешь?

Родион молчал. По его лицу пробежала судорога.

- Знаешь, - сказал он, - а я не отдам тебе этих денег,

Аида снова почувствовала, что за его словами кроется страх. И не просто страх, а страх первобытный, страх самосохранения.

- Значит, ты у меня их украдешь?

- Возьму взаймы. Нам ведь надо как-то жить. Снять квартиру, чем-то питаться-потом я верну. Честное слово, верну.

- Потом у вас пойдут дети, ты будешь приходить ко мне и клянчить. Без конца клянчить. - В ее голосе звучало презрение к нему, когда-то любимому брату

- Перестань! - махнул он рукой. - В нашей больнице много семейных врачей, и все они как-то живут.

- Они умеют жить. Они не тратят две зарплаты разом на какую-нибудь книжицу в кожаном переплете. Они не влезают в долги в надежде, что сестра рано или поздно заплатит по векселям.

- Прямо какая-то сцена из Островского! - попытался пошутить он. - Самый актуальный сейчас писатель. Все возвращается на круги своя. Так вот живешь и думаешь, что жизнь твоя - вещь уникальная, целомудренная, никем никогда не пройденная, а оказывается, всего-навсего играешь в старой пьесе Островского, да еще время от времени забываешь роль и не помнишь дальнейших коллизий...

- Нет, Родя, я совсем из другой пьесы...

- Что это, Аидка? - Он наконец заметил, что она держит в руке какой-то предмет.

- Это, Родя, пистолет "Макаров" с глушителем. Он заряжен.

- Неужели ты выстрелишь в меня? Ты способна убить?

- Почему нет? Ведь ты способен украсть.

- И что потом? Ведь тебя посадят?

- Как ты наивен, брат! В соседней комнате спит твоя невеста. Все будет выглядеть так, будто она свела счеты с жизнью, а перед этим прикончила своего жениха. Следствие разберется в мотивах. - Аида дала ему время прийти в себя, а потом спокойно приказала: - Отдай мои деньги!