Валерий Козлов - Прогулки по лезвию

Дорога, избитая лесовозами, с лужами по колено, петляла в темнохвойном лесу, намокшие ели по-осеннему смиренно застыли слева и справа, было тихо, только скрипели колеса да чавкала грязь под ногами. Маленький Вовик, точнее Владимир Ильич, быстрый в движениях, как его великий тезка, на ходу сверял маршрут с топокартой, с аэрофотоснимками и периодически объявлял: до точки осталось столько-то километров, до бетонной дороги столько-то.

Наталья брела как в тумане. "Только бы не заболеть", - думала она, цепляясь за задок телеги.

Когда до точки оставалось всего ничего и по каким-то неуловимым признакам все почувствовали, что лес скоро кончится и откроется луг или поле, Толик схватил вожжи, тихо и неуверенно пробасил: "Тпру-у..." Наталья увидела впереди, метрах в сорока, сидящего на обочине человека.

После некоторой заминки подошли.

На мужике лет шестидесяти был старомодный синий прорезиненный плащ и серая кепка. В руках он держал узелок, вероятно, с едой. Он встал, и Наталья увидела под ним небольшой чемодан. Поздоровались.

- Далеко ль бетонка? - спросил незнакомец, потирая крупной ладонью небритый подбородок и внимательно поглядывая на ребят.

- Километров восемь, - ответил Вовик.

- Восемь, - повторил незнакомец. - Если по пути, примите в компанию.

Он тут же пристроил чемоданчик и узелок в телегу и зашагал рядом с Натальей.

- Колодцы, что ли, копаете? - спросил он, указав на лопаты.

- Геология, - сказала Наталья.

- Ага, - кивнул незнакомец.

Старик оказался не в меру общительным. Он шел и рассказывал о себе:

- А я вот к братану иду. Из-под Питера я, решил новую жизнь в деревне начать. Не знаю, получится ли...

Братана надо проведать. Целых двадцать семь лет не мог к нему выбраться, только теперь вот, на пенсии...

Чем он живет тут, чем кормится? Только бы он не уехал куда. А я теперь что, я вольный казак, а ему ещё трубить и трубить. Да-а... Ну, зайду, погляжу.

Здесь и раньше-то глухомань была, а теперь так и вовсе автобус убрали. Ну, приду, погляжу. Коли магазин какой есть, так и проживем как-нибудь. Если, конечно, его правоверная меня не выгонит. А вдруг выгонит? А? Вот, будет номер!

Взаимного разговора не получалось. Ребята молчали, а Наталья шла и думала, что хорошо бы отделаться от этого старика до ночной стоянки, она волновалась, как бы ребята не брякнули, куда идут, ведь тогда старик может сказать "нам по пути", и придется с ним ночевать.

Старик явно не нравился ей. От него веяло какой-то немытостью и той самой неопределенностью, что так раздражала Наталью в последнее время. И откуда он взялся в тайге, где между деревнями по пятьдесят километров? В городском плаще и не с рюкзаком или котомкой, а с чемоданом? Специфика здешних лагерных мест неизбежно наводила Наталью на невеселые мысли. Боковым зрением она отмечала, что старик то и дело поглядывает в её сторону. Она присмотрелась. Нет, старик зыркал водянистыми глазами во все стороны словно опасался чего-то. Попутно он продолжал говорить сам с собой. Заговорил о смерти как об избавлении от тяжкого бремени совести, о том, что деньги нужны живым, а не мертвым. Затем он достал из кармана плаща грязную тряпочку, развернул её и стал приставать:

- Ребятки, купите зубец золотой Мой личный зубец. А то денег нет, хлеба нет. С чем к братану явлюсь?

Дайте хотя сколько, вы его потом хорошо продадите... Вот, был зубец, жевал я им, жевал, а теперь пришлось отодрать. Жевать-то ведь нечего. За бутылку отдам, только возьмите.

От старика отмахнулись: откуда, мол, деньги. Тогда он из того же кармана достал огурец, очистил его от соринок и предложил девушке:

- Пожуй.

Наталья отказалась, и старик, смачно откусывая, съел огурец. Достал большой складной нож, заточил спичку и принялся ковырять в зубах. В его широких плечах, в точных движениях, когда он затачивал спичку, чувствовалась совсем не старческая сила.

"Не мог поесть, когда сидел на обочине, - с раздражением подумала Наталья. - И почему у него огурец хранился в кармане, а не в узелке?"

Маленький Вовик не выдержал и спросил, подделываясь под местный окающий говор:

- Далеко ли путь-то держим?

- Не так чтобы очень, - ответил старик. - К братану...

И вновь Наталья ощутила его цепкий взгляд на себе.

Посветлело, пошел березовый молодняк, и открылось огромное поле с увядшим некошеным разнотравьем.

Серое тяжелое небо прижималось к земле. Дорога стала совсем непролазной, Серафима уже не вытягивала телегу из ям без человеческой помощи.