Валерий Козлов - Прогулки по лезвию

- Понимаю. У меня есть надежные люди из Прикарпатья.

- Одобряю. Пусть теперь будут хохлы. Наше дело не терпит однообразия. Так, докладывайте по основному вопросу.

Соловьев четко и сжато сообщил, какова обстановка в "системе". Увольнения директоров, всеобщая нервозность и взаимная подозрительность.

- Знаете, - в заключение сказал он, - я не очень-то верю во всякие мистические штучки. Но тут так получается: словно Блинов своей мнительностью всех заразил.

- Мистическим здесь и не пахнет, - задумчиво сказал Папа, внимательно выслушав Соловьева. - Зевота и та заразительна. А если начинается повальное недоверие, значит, скоро конец. У меня к тебе серьезный вопрос. - Папа остановился и в упор посмотрел Соловьеву в глаза.

- Слушаю вас. - В больших темных глазах Альберта Юрьевича читалось спокойствие человека, знающего себе цену.

- Всего лишь один серьезный вопрос, - повторил Папа. - Представим себе на минуту, что Блинов уедет на пару лет за границу, что станет с вашими фирмами?

- Ничего... - Соловьев пожал плечами. - Собственно, у нас уже давно все без него крутится. Он то в Думе, то в своих личных делах. Директора у нас неплохие... Были. Я редко вмешивался, лишь контролировал. В "ОКО"

у нас был чисто подставной. Там всегда я лично руководил. Короче, в целом система была отлажена.

- А почему же доходы падали? - с неопределенной улыбкой поинтересовался Папа.

- Как им не падать, когда, например, очередной дом готов, а мы не заселяем. Опять же из-за блиновской жены. Далее - лес. С австрийцами договорились, гоним через Финляндию, так надежней. Надо срочно ехать, утрясать вопрос с финнами, это дело Блинова, у него все документы. А он в это время думает, как разделаться со своей Марией, кем её заменить...

- В постели, - вставил Папа.

- Для него главный вопрос, на кого переписать имущество Марии. Боится потерять.

- Имущество, имущество... Идиот!

Зачем надо было её вводить в наши дела? - Неожиданно Папа-Куратор сошел с асфальтированной дорожки и похлопал ладонью по золотистому стволу корабельной сосны. - Красавица! Она из моих окон видна. Успокаивает, знаешь ли... - И тут же совсем другим тоном: - Я должен знать точно, где и когда Блинов собирается встречаться с женой. Понятно?

- Понятно, - кивнул Соловьев. - А если он не собирается с ней встречаться?

- Как это не собирается, когда ясно, что собирается.

- А если он это обставит в условиях полной секретности?

Папа вернулся на дорожку, прихрамывая, и быстро направился к дому, как бы давая понять, что беседа окончена.

- Какая к черту секретность, - бросил он на ходу, - когда вопрос стоит так: быть тебе завтра или не быть?

Соловьев растерялся. Он не понял, о чем идет речь. Дойдя до крыльца открытой террасы, Альберт Юрьевич остановился в нерешительности.

- Давай-давай поднимайся. Если куришь, кури. - Папа опустился в кресло и сделал мимолетный жест охраннику. Буквально через минуту на столе появились две чашки кофе. - Пей! - то ли сказал, то ли приказал хозяин, поглаживая вытянутую ногу. - А кто у нас в Дмитровском районе? - неожиданно спросил он.

- В Дмитровском? Там у нас Потайчук.

- Так вот. Выясни у этого Потайчука, куда исчезают деньги, что мы им переводим для мусороперерабатывающего завода. Я смотрю, они там вконец обнаглели, все загребают как должное. Ничего, я им устрою райскую жизнь!

- Потайчук говорит, - осторожно заметил Соловьев, - что итальянская линия не справится с нашим мусором.

- Ах так... Он о благе государства печется. Хорошо. Тогда ты в это дело не лезь, я своих ребят к нему подошлю.

Соловьев облегченно вздохнул. Он с трудом представлял, как будет заниматься "мусорным" делом. Не говорить же Блинову, что это поручение Папы.

- А вообще-то, - продолжал тем временем Папа, - не мешает и о государстве, и о народе своем думать.

Мы же не кавказцы какие-нибудь. Им что, им здесь не жить, они готовы до нитки всех обобрать. А дальше что?

Поэтому ты обязан хоть изредка вспоминать, кто тебя кормит. Народ тебя кормит, а не банкиры. Банкира можно и до нитки, а народ - никогда, иначе все рухнет. И ещё раз о главном. За восемь часов я должен знать, где и когда они встретятся. Все, большего от тебя я не требую. Пока. Далее. Поскольку её кто-то увел, значит, за ней стоят сильные люди. Что из этого следует?

- Думаю... - Альберт Юрьевич отпил кофе, и, когда ставил чашку на блюдце, рука предательски дрогнула. - Думаю, она теперь опасна вдвойне... Еще я думаю, что она сама не будет встречаться, пришлет посредника.