Джон Андервуд - Код Шекспира

Поулсен кивнул.

— Да, это загадка, — сказал он.

— Теперь я убеждена, что Чамберс с самого начала был прав, но только совсем по другим причинам. Второй граф основал своих «Актеров Пембрука» в тысяча пятьсот девяносто втором году прежде всего для того, чтобы ставить пьесы Марло. Среди пьес, которые они поставили, был «Эдуард Второй», автором которого значился «Кристофер Марло, джентльмен». Что уже само по себе существенно, потому что подтверждает связь между этими двумя людьми.

Поулсен принялся с задумчивым видом выбивать свою трубку в пепельницу.

— Верно. Ни одна труппа не представляла Шекспира в качестве автора таким образом. И, несмотря на разные слухи, Марло действительно был джентльменом, а не уличным драчуном, склонным нападать на вооруженных собутыльников из-за трактирного счета, как склонны писать историки. Ему приходилось им быть, а иначе бы его не стали приглашать ко двору и в аристократические дома, где он водил компанию с графами и графинями.

— Иными словами, дворянину вроде де Вера могло бы сойти с рук хамство, но только не человеку без титула? — уточнил Джейк, продолжавший делать записи в своем блокноте.

— Совершенно верно, — подтвердил Поулсен.

Джейк успел отправить в рот очередную порцию картофеля, а Мелисса продолжала с возрастающим волнением:

— Это был тот самый граф Пембрук, который стал лорд-гофмейстером и пытался остановить последующую публикацию анонимных кварто, чтобы защитить труды Марло, скрыв от церкви тот факт, что он еще жив.

— Так кто же такой этот граф Пембрук? — с недоумением спросил Джейк.

Его обед остывал, он не мог жевать и слушать одновременно.

Мелисса сделала глоток вина, чтобы подчеркнуть значительность момента, и продолжила:

— Так вот. Причина, по которой истинный автор сонетов любил У. Г., состояла в том, что второй граф Пембрук был его сыном.

Джейк едва не разлил свое вино. Поулсен лишился дара речи.

— Его звали Уильям Герберт. Вот о чем говорят сонеты. Вот к чему вел нас Сунир в ту ночь, когда мы были на «Лондонском глазе».

Джейк положил вилку на стол, он почти забыл о фазане.

— Я давно интересовалась Мэри Сидни. Она была младшей сестрой сэра Филипа Сидни и известным поэтом — кстати сказать, гораздо лучшим, чем Оксфорд. Многие в Беркли считают, что именно она была истинным автором пьес.

— А как думаете вы? — спросил Поулсен.

— Я рассматривала такой вариант. Убеждена, что Марло оказал на нее большое влияние. Ее брат Филип был первым придворным поэтом, имевшим серьезный литературный статус. А Мэри стала одной из самых знаменитых женщин того времени: образованная, эрудированная, грамотная. Мой тип, — добавила она с улыбкой.

— Так выпьем же за это! — предложил Джейк, поднимая свой бокал.

Поулсен охотно последовал его примеру. Между тем Мелисса продолжала:

— Мэри Сидни была лишь на три года старше Кита Марло. Семья Сидни жила в Кенте, рядом с Кентербери, где вырос Марло. Еще до того, как Марло отправился в Королевскую школу, Филип Сидни много путешествовал по Франции и находился там во время Варфоломеевской ночи. Тогда послом во Франции был дед Мэри, Фрэнсис Уолсингем. Вы помните, что Марло знал множество подробностей об этом событии, которые он включил в свою пьесу «Резня в Париже», — не следует забывать, что официальная история к тому времени еще не была написана.

— Напомни еще раз, — попросил Джейк, голова которого начала идти кругом. — Что в то время происходило в Париже?

На этот вопрос ответил Поулсен:

— Начался геноцид, который может соперничать с преступлениями нацистов. За один день семьдесят тысяч французских протестантов-гугенотов были убиты по наущению католиков Медичи. Со временем почти половина населения Франции была уничтожена, а немногие уцелевшие сбежали сюда, в Кентербери, и в Америку.

— Все это прекрасно увязывается с ранней вербовкой Кита — он стал шпионом еще во время учебы в Кембридже, — возбужденно продолжала свой рассказ Мелисса. — Он пытался предотвратить нечто подобное в Англии, в случае реставрации Марии Шотландской. [110] Мария I (урожденная Мария Стюарт, 1542–1587) — королева Шотландии с младенчества до низложения в 1567 г., а также королева Франции в 1559–1560 г. (как супруга короля Франциска II) и претендентка на английский престол.

— Это правда, он был в курсе событий, — сказал Поулсен и вновь посмотрел на дверь, что не ускользнуло от внимания Джейка.

— Таким образом, — все также возбужденно продолжала Мелисса, — дед Мэри Сидни, Фрэнсис Уолсингем, стал шефом Марло в Тайной службе. Мэри интересовалась театром и поэзией и была близка с кузеном отца Томасом, который был патроном Марло. Видите, как все сходится?