Деон Мейер - Пик Дьявола

— Я готовила для него ужин.

— А потом забрала еду домой?

— Только то, что мы не съели.

— Врешь!

— Клянусь!

Она плакала, и слезы были неподдельными, потому что страх вернулся.

— Я не знаю одного: куда ты поехала на своем долбаном такси. Потому что мои так называемые коллеги, так их и растак, и не подумали послать кого-то за тобой. Потому что в их задачу входило следить за ним. Вот что получается, когда работаешь с зелеными новобранцами! Идиоты черножопые. Но вчера была другая история, потому что, моя дорогая, вчера была моя смена. Карлос выехал из дому и помчался прямо к твоей квартирке, как будто за ним черти гнались. Через десять минут он вышел с расцарапанной мордой, но никакого ребенка с ним не было! Зато через минуту по рации сообщают о долбаном Сангренегре; не успел я и глазом моргнуть, как к тебе примчалась опергруппа, отдел особо тяжких и еще все кому не лень. Но одно я знаю точно: твоей дочки с ним не было. Ни позавчера ночью, ни вчера утром. Зато у него в подвале, на складе, не хватает целой кучи денег. Только рандов. Интересно, спрашиваю я себя, почему вор не взял ни доллары, ни евро, ни фунты, а только южноафриканские ранды? Я решил, что у Сангренегры орудовал дилетант. Кто-то, кому неохота возиться с иностранной валютой. Кто-то, у кого хватило времени подумать, что именно спокойнее всего украсть. То, чем можно воспользоваться. То, что можно унести в пакетах из продуктового магазина!

Кристина вздрогнула и без всякой задней мысли спросила:

— Откуда вы знаете, что пропали только ранды?

— Мать твою, шлюха! Именно об этом я тебе и толкую: дело еще не кончено. Во всяком случае, для тебя.

У Гриссела зазвонил мобильник. Он что-то ответил, а потом сказал Тобеле:

— Они говорят, мы должны ехать медленнее.

Он снизил скорость. «Ниссан» покатил по грунтовой дороге. За ними слабо светили в облаке пыли фары «паджеро». Слева, на берегу реки Бреде, виднелись огни Витсанда.

— Он говорит, мы должны свернуть налево у дорожного знака.

Он еще снизил скорость, разглядел указатель, на котором было написано: «Кабельюбанк». Включил поворотник и повернул руль. Узкая дорожка вилась между двумя изгородями. Она спускалась к реке. В зеркало заднего вида он увидел, что «паджеро» следует за ними.

— Ты спокоен? — спросил Тобела детектива.

— Да.

Теперь, когда они были совсем близко, он ощутил зуд внутри.

В свете фар он насчитал впереди три-четыре лодки на прицепах. И две машины. Микроавтобус и пикап. Возле них двигались какие-то фигуры. Тобела остановился метрах в ста от машин. Повернул ключ, и мотор «ниссана» затих. Фары он не выключил нарочно.

— Выходи, а пистолет спрячь, — сказал он и, взяв ассегай, затолкал его сзади под рубашку. В машине почти не было места, прятать оружие было неудобно. Лезвие порвало материю; оно холодило спину. Ничего, придется потерпеть. Он открыл дверцу и вылез. Гриссел стоял по другую сторону «ниссана».

Из микроавтобуса вышли четверо — один высокий и плечистый, значительно крупнее остальных. Сзади подъехал «паджеро». Тобела стоял у машины и прикидывал: четверо впереди, двое сзади. Их шаги зашуршали по гравию; от лодок пахло пылью, рекой и рыбой. Тобела услышал плеск волн. Тело затекло, но усталость прошла, по жилам заструился адреналин. Казалось, весь мир замедлился, как если бы ему дали больше времени на размышления и поступки.

Четверка подошла прямо к нему. Здоровяк оглядел его сверху донизу.

— Ты человек с копьем, — сказал он, как если бы узнал его. Он был одного роста с Тобелой, с длинными прямыми черными волосами до плеч. Никакого оружия при нем не было. У остальных были автоматические пистолеты.

— Где моя дочь? — спросил Гриссел.

— Я человек с копьем, — сказал Тобела. Ему хотелось привлечь к себе внимание; он не знал, насколько надежен Гриссел.

— Меня зовут Цезарь Сангренегра. Ты убил моего брата.

— Да. Я убил твоего брата. Можешь взять меня. Отпусти девушку и полицейского.

— Нет. Устроим все по справедливости.

— Нет, не…

— Заткнись, черножопый! — С губ Цезаря брызгала слюна; в свете фар «ниссана» брызги вылетали крошечными дугами. — Справедливость! Знаешь, что это такое? Он, полицейский, устроил ловушку для Карлоса! А мне что же, вернуться к отцу и сказать, что я не убил его? Этого не будет! Я хочу, чтобы ты знал, полицейский, до того как ты умрешь. Я хочу, чтобы ты знал: мы трахали твою дочь. Отлично ее оттрахали. Она молода. Трахаться с ней было сладко. И после того, как ты сдохнешь, мы снова ее трахнем. Еще, еще и еще! Затрахаем до смерти. Слышишь?