Роман Канушкин - Джандо

Робкоп шел к кабинету Профессора Кима, но по другую сторону не было больше ничего — Сумрак поглотил весь видимый мир. И остался лишь человек, в глазах которого отражалась башня, Спиральная Башня, стоящая в центре мира.

Каменная лестница, охватывающая всю башню спиралью и уносящаяся ввысь, вдруг содрогнулась, словно башне стало тесно в этих объятиях. Ступени начали трескаться, крошиться, раскалываться на части и опадать в бездну, и там, где находилась лестница, на стенах башни выступили темные пятна свежей крови. Осколки лестницы падали в пропасть, рождая эхо, превращающееся в низкий, все более нарастающий гул. На какое-то мгновение Профессору Киму показалось, что в этом низком глубоком звуке можно различить отдельные голоса, словно прах умерших эпох встрепенулся, пробужденный этим бесконечным камнепадом. Лестница продолжала разрушаться, а потом вместо крошащихся каменных ступеней проступило нечто, находящееся под этим отжившим панцирем; под крошащимися ступенями блеснула скользкая живая чешуя. И уже не стало каменной спиральной лестницы — из непомерно тяжелых, вымазанных пятнами темной крови стен выступил бок огромного животного, гигантской змеи, сжимающей башню в смертельных объятиях.

Профессор Ким поднял копье, и какое-то странное чувство снова завладело им. Уже не в первый раз за сегодня. Предчувствие? Что-то должно было произойти… Что-то, о чем он знает, что он уже видел когда-то. Вот, вот, уже рядом… И это ощущение опять отпустило его, но на мгновение он почему-то услышал голоса Африки…

Он должен что-то успеть понять или вспомнить, ведь должно случиться что-то важное или даже роковое… Что-то непостижимым образом могло связаться сегодня, хотя, возможно, это просто тревожное ожидание. Но ему уже не было отведено времени думать об этом.

И в тот момент, когда Робкоп оказался на пороге овальной комнаты и с гримасой усмешки на обезображенном лице оглядел фигурки древних богов, стоявших по углам, Профессор Ким нашел то, что искал.

— Дверь перед тобой… Смотри сквозь тьму! Заставь себя. Вызови дверь — Последняя Запертая Комната рядом…

Прозвучавший голос показался знакомым, и какая-то щемящая тоска прокралась в сердце, волнение и печаль… Странная печаль, потому что он знал — эта печаль никогда не будет преодолена…

— Смотри и вспоминай, — прошептал этот голос. — Мы состоим из воспоминаний.

Профессор Ким так и не успел понять, кому он принадлежит, но забытый терпкий запах ореха начал наполнять все пространство вокруг, и опять его сердце кольнуло это странное предчувствие или ожидание…

Он сразу же узнал эту дверь. Профессор Ким никогда не предполагал, что она будет такой, но он узнал ее сразу. Больше тридцати лет назад он уже видел эту дверь. Тогда, сорвавшись с лестницы, с каменной громады сталинского ампира, он провалился в темноту, а потом был сильный запах эфира в смеси с медицинским спиртом и чего-то еще — пугающие запахи больницы. И когда он открыл глаза, первое, что увидел, была эта дверь. Белая, выкрашенная дверь больничной палаты с запомнившейся ему трещиной. И только сейчас, находясь у Последней Запертой Комнаты, он понял, чем была эта трещина… Круг? Ну конечно, можно сказать и так. Но если бы Профессора Кима попросили нарисовать на белом листе бумаги Дорину корону, увиденную девочкой во сне и вырезанную из резинового мяча, рисунок, линия в линию, повторил бы эту трещинку.

Знак? Самая обычная трещина, которую поленились закрасить, такие мелочи обычно забываются. Но сейчас Профессор Ким так не думал. У дверей больничной палаты имелась массивная золоченая ручка — этот госпиталь принадлежал могущественной советской организации, и таких массивных золоченых вещиц в нем было немало. Теперь золоченая ручка превратилась в змею, в свернувшуюся кольцом змею, кусающую себя за хвост… Еще один круг? Наверное, можно сказать и так…

— Ты все еще хочешь пройти туда? — Профессор Ким вздрогнул — голос был тот же, но сейчас он почему-то показался фальшивым. — Неужели ты так ничего и не понял?

Профессор Ким повернул голову — от темной стены вдруг отделилась фигура, пришел в движение густой воздух, и крылья огромной ночной птицы на миг закрыли все вокруг, но потом Профессор Ким увидел, что это всего лишь полы длинного плаща. Перед ним, словно давно ожидая его здесь, стоял красивый темнокожий человек.

— Ты же ведь узнал эту дверь, — проговорил он, и его губы тронула чуть печальная улыбка, — и ты все еще хочешь пройти туда?