Евгений Кукаркин - Трудно быть героем

- Конечно, Катя.

В моей комнатушке хозяйничает Катя. Я лежу на животе, на кровати, а она где-то у соседей достала кубики льда и теперь держит их на моей шишке.

- Ничего, кости целые, но если будет тошнить, лучше все таки обратиться к врачу.

- До свадьбы заживет, - подсказывает Гриша.

- Ты то уж молчи. По этой присказке, если не дай бог, у тебя будет рана, она никогда не заживет. Лучше пойди принеси еще кубиков от тети Клавы, она их должна еще несколько штучек изготовить.

- Хорошо. Я возьму этот полиэтилен.

Гриша уходит.

- Катя, иди домой. Я тебя наверно задерживаю.

- Сейчас. Ну ка, повернись. Боже, какой у тебя под глазом синяк и глаз, покраснел. Надо бы альбуцид достать. Завтра выйдешь на ковер, такой страшный глаз полковник увидит, сразу к врачу отправит, а этому только в лапы и попасть, отстранит от полетов сразу же. Ты полежи так, я сейчас еще кое кого обегаю, может достану ампулу.

Катя опять убегает. Да первый день вышел не очень удачным.

- Достала. - Она трясет маленькой ампулкой. - Давай залью.

Она склонилась надо мной.

- Катя, ты слышала переговоры того погибшего вертолета, с неизвестным.

Она вздрагивает и проливает лишние капли в глаз.

- Нашел время, когда спросить. Слышала. Хотя мне никто не поверил, однако командир приказал помалкивать.

- Значит, летчик передал что то интересное?

- Сережа, лучше не надо.

Появился Гриша со льдом, мне опять делают компрессы. Катя вымачивает глаз испитым чаем. Когда они ушли, я мгновенно заснул.

На следующий день командир части позвал меня на расправу.

- Хорош, нечего сказать. Хотел сегодня в полет пустить, но с такой рожей...

В кабинете еще Паша, два его дружка и я.

- Кто начал? - спрашивает полковник.

В кабинете молчание.

- Раз не хотите говорить, то мне придется всех вас посадить под арест. Чего улыбаетесь? Хотите, что бы я делу дал ход? Тогда распрощайтесь со службой и еще сядете.

Полковник начинает читать обычную воспитательную лекцию. Мы стоим и едим его глазами. Вдруг командир полка останавливается.

- Что вы смотрите, как идиоты. Марш по своим квартирам. Все, кроме Иванова пять дней ареста, сам Иванов трое суток.

Арест, это санаторий. Спишь, сколько хочешь, читаешь, сколько хочешь, приходят уже знакомые лица: Катя, Гриша, девочки, с которыми танцевал в первый раз. В комнате по вечерам шумливо и весело. На третий день моего ареста, в комнату явился незнакомый майор, при виде которого все притихли и замерли.

- Неплохо вы проводите время, капитан, - говорит он. - Вас вроде посадили под арест, а у вас здесь бедлам. Ну ка марш все от сюда.

Все покорно и смиренно выходят из комнаты.

- Майор Легостаев, начальник особого отдела, - теперь представляется он.

Майор садиться на единственный стул.

- Так это вы и есть летчик Иванов Сергей Павлович.

- Вроде я.

- Мои коллеги в Чечне сделали одну ошибку, отправляя вас сюда.

Майор делает паузу. Достает сигареты и зажигалку, оглядывается где достать пепельницу.

- Возьмите тарелку со стола, - подсказываю я.

Майор протягивает руку и подвигает к себе блюдце, забитое фантиками конфет.

- Так вот, они сделали ошибку.

Теперь особист закуривает и с наслаждением делает первую затяжку.

- Вам исправили документы, изменили анкету, но не изменили ваше лицо... А ваше лицо находиться в руках у сепаратистов.

- Стоит ли беспокоиться, товарищ майор. Мы в тайге, очень далеко от войны.

- Вы очень легкомысленны. Посмотрите сюда.

Майор достает из внутреннего кармана карточку и протягивает мне.

- Узнаете?

На карточке мое плохо увеличенное лицо с личного дела.

- Это я.

- Да, это вы. И знаете, где мы достали эту карточку?

Опять пауза и затяжка сигареты.

- Мы ее достали в Тобольске. Там, при проведении операции ФСБ, был задержан, ингуш по национальности, некто Таиров. При нем оказалось несколько фотокарточек. Одна из них ваша.

- Это агент сепаратистов?

- Да. Он разъезжал, под видом торговца, по военным городкам и искал, как он выражается, крупных военных преступников. Вы самая заманчивая фигура для этих агентов. Плата за вас увеличилась и составляет...

Опять затяжка и струя дыма пошла к потолку.

- ....Составляет десять миллионов долларов...

- Ого.

- Не, ого, а хреново. А вы здесь устроили погляделки с танцульками.

- Так что же мне делать?

- Раз мы сделали ошибку, то будем ее сами исправлять. Возьмем вас под негласный надзор, а вы хоть бороду или усы отпустите. И никаких массовых гулянок или развлечений. Из поселка никаких поездок на юг, к железной дороге... Береженого, бог бережет...