Екатерина Гринева - Муж-незнакомец, или Сладкие сны о любви

Проснулась я от того, что кто-то тряс меня за плечо.

– Инна! Вставайте. – Мой новый знакомый был уже на ногах и разговаривал с кем-то по телефону.

– Спасибо, – пробормотала я, вытягивая затекшие ноги.

– Не за что. – Аристарх Степанович прикрыл трубку рукой. – Считайте это актом человеколюбия. Без меня вы бы уехали в депо или вас разбудил бы проводник, предварительно обчистив ваши карманы. – И он подмигнул мне, а потом вздернул вверх подбородок и продолжил разговор.

– А я говорю, что перестаньте обращаться ко мне с угрозами. Я сказал, что разрулю эту проблему, значит, разрулю. Мне нужно еще время, я уже говорил вам об этом. Послушайте, мы с вами ведем дела уже не первый год.

Во время разговора мой попутчик мрачнел все больше и больше, а по окончании разговора отвернулся и стал смотреть в окно.

– Да… дела, – тяжело вздохнул он. – Дикая страна, дикий бизнес. Если у вас есть бизнес, сворачивайте его и утекайте за границу. Скоро здесь станет невозможно вести дела. Законы ни для кого не писаны, норм и правил никаких нет, кто смел, тот и съел. Вот так-то, Инна!

– Спасибо за совет.

– А что вы смеетесь – я чистую правду говорю. Вы еще не однажды вспомните мои слова. Это я вам обещаю.

Он снял с полки кейс и, cтянув с крючка кожаную куртку, надел ее.

– Счастливо, Инна! – отсалютовал он мне. – Будьте здоровы, живите богато.

– Вам того же.

Он хохотнул и повертел головой.

– О’кей.

Оставшись одна, я вскочила с места, надела куртку, обмоталась любимым шарфом, подхватила свою сумку и вышла на перрон.

Питер встретил меня мокрым снегом. Он залеплял мне глаза, уши, рот. Я шла и поворачивалась спиной к резкому ветру, пронизывающему насквозь, до самых косточек.

Я любила Питер – за его четкие, строгие линии, широкие проспекты – ту основательность, горизонтальность, которая кажется основой всего сущего: порядка, размеренности и здоровой консервативности.

Питер для меня всегда был городом-загадкой, городом-миражом, который, как таинственный град Китеж, в любой момент может уйти под воду, изредка являясь во всей своей ослепительной красе перед изумленными жителями. Чем-то Питер напоминал мне Севастополь – тот же размах, имперское величие, щедрость и роскошь архитектуры. Когда все с избытком, через край – без оглядки на нормы и правила. Словом, знай наших!

Я поймала такси и назвала адрес гостиницы, в которой обычно останавливался Дымчатый. Эта старая питерская гостиница находилась в центре города и располагалась в особняке стиля «модерн».

В холле гостиницы пахло воском и старинным деревом – такой тяжелый кисловато-терпкий запах. И эти огромные зеркала – во весь рост, в которых отражаешься не только ты, но и все роскошное деревянно-мраморное пространство: от лепнины на высоченных потолках до большой разлапистой пальмы около входа.

Я направилась к ресепшену. Худая девушка с волосами, гладко зачесанными назад, с правильными чертами лица и безукоризненной осанкой напоминала одновременно топ-модель и воинственную амазонку. Сзади нее работал маленький телевизор: передавали местные новости. При моем появлении она механически-заученно улыбнулась мне.

– Добрый день! – ее голос был высок и мелодичен. Как нота, которую взяла прима оперного театра. – Вы хотите снять у нас номер? К сожалению…

– Я хотела узнать о Дымове Владимире Николаевиче – он остановился у вас.

Я стояла и переминалась с ноги на ногу. Старая сумка с полуоторванной ручкой стояла около моих ног на полу, как бродячая собака, которая прилепилась к первому встречному в надежде, что тот ее заберет к себе домой.

– Простите… Вы?.. – она вопросительно посмотрела на меня.

– Его жена. Вот мой паспорт.

Я достала из сумки паспорт и протянула его ей.

– Да… – Она сверялась с какими-то данными в компьютере. – Совершенно верно.

При этом она не пояснила, к чему относится это веское «совершенно верно». К тому, что я – Дымова Инна Викторовна, чей паспорт она рассматривает, или к тому, что мой муж останавливался у них.

– Совершенно верно, – повторила она, возвращая мой паспорт. – Дымов Владимир Николаевич действительно останавливался в нашей гостинице. Но в настоящий момент он выписался.

– Как выписался? – ахнула я. – Когда? У него же командировка.

Девушка бесстрастно посмотрела на меня.

– К сожалению, ничего не могу вам сказать. Он уехал из гостиницы час назад. Вызвал такси и уехал.

Я стояла в полнейшей растерянности.