Александр Устинов - NEXT. Следующий. Книга 1. Отец — это звучит гордо

— А звать тогда как по-нормальному? — не унимался Федечка, пожимая руку очередному верному приспешнику авторитета.

— Ессентуки, — нервно окликнул Лавриков телохранителя, раздраженный его упорным молчанием. — Как тебя нормально зовут? Мальчик интересуется, скажи.

Справедливо будет заметить, что Федор Павлович и сам не знал имени верного подручного. Все те годы, на протяжении которых он знал начальника своей службы безопасности, тот оставался для него просто Ессентуки. И никак иначе. На фига нужны паспортные данные?

— Без разницы по-нормальному, — лихо отрапортовал тот, и авторитет мысленно усомнился в том, что и сам Ессентуки знает свое настоящее имя.

— Ему без разницы. — Лавр с улыбкой повернул голову к сыну. — Ессентуки — тоже хорошо. Лет восемь назад наладил человек выпуск минералочки: вода из-под крана, сода, немножко этикеток и навар под тысячу процентов. Вот и прилипло «Ессентуки». — Увлеченный повествованием, связанным с историей жизни своего подручного, в результате которой он и получил в свое время данную кличку, Лавриков слишком поздно осознал, что болтает лишнее. Молодому пареньку совершенно не обязательно знать все эти криминальные подробности. Вор в законе осекся на полуслове. — Впрочем, это я так, к слову… У нас еще Гамлет имеется по экономическим вопросам, — завершил он, соскакивая со скользкой, опасной темы.

— Гамлет — кличка? — уточнил юноша, теряя интерес к уже представленным ему личностям и разворачиваясь к ним спиной.

— Нет. «Гамлет» в паспорте записано, — почти официально проинформировал молодого человека Федор Павлович и зачем-то добавил не к месту: — Он по делам бегает.

— «В отчаянье умственного тупика»? — процитировал юноша.

В данный момент Федечке было все равно, о чем говорить. Он был готов нести любую чушь, лишь бы не сразу пришлось переходить к основной теме разговора, ради которой он и явился сюда. Тот же самый процесс происходил и в сознании Лавра. Откровенно признаться, у именитого вора в законе так и не созрел детальный план переговоров с родным сыном. Он размышлял на эту тему все утро, прокручивал разнообразные варианты, прикидывал возможные встречные вопросы парня, но из всей этой затеи так ничего путного и не вышло. Лишь заметив заехавший во двор джип с Федечкой и его тетушкой на борту, Лавриков пришел к решению импровизировать на ходу. Но и сам не догадывался в ту секунду, каким сложным окажется это мероприятие на деле. Перед ним стоял уже не абстрактный сын, как это было пару часов назад, а самый что ни на есть настоящий. Из плоти и крови. И это была его, лавровская, плоть и кровь.

— Как-как? — растерянно переспросил авторитет, не уловив какого-либо смысла в последней фразе юноши.

— У шекспировского Гамлета отчаяние было, — пояснил Розгин. — Из-за папы. Умственный тупик был.

Федор Павлович нервно откашлялся и покосился на своих примолкших и замерших без движения соратников. Вот всегда так. Когда это крайне необходимо, от них никакой поддержки не дождешься, а как нервы трепать или разглагольствовать по пустякам — это они всегда пожалуйста. Без проблем. Дармоеды.

— Нет. — Вор в законе с улыбкой покачал головой, старательно подбирая слова. — У нашего — никаких тупиков. Шило в заднице. Никогда в кабинете не сидит, текущая документация запущена… — Лавр слегка приобнял паренька за плечи и, увлекая его за собой, двинулся к широкой лестнице, ведущей на второй этаж. — Пойдем, покажу. Ты в этом кабинете и расположишься.

Они вдвоем неспешно направились в верхний холл, оставив Санчо и Ессентуки предоставленными друг другу. Лавриков даже не обернулся в их сторону, целиком поглощенный присутствием с ним рядом родного сына. Начальник службы безопасности, взирая на их удаляющиеся спины, непроизвольно прищурился, ошарашенный только что возникшей в его мозгу догадкой. И как ему раньше не пришло это в голову? Ведь достаточно было сопоставить разрозненные факты воедино, и ответ напрашивался сам собой. К тому же Ессентуки видел глаза того и другого, когда они стояли рядом, видел их улыбки, рельефно очерченные скулы. Амбал энергично повернулся к Мошкину, и уже готовый было сорваться с его уст вопрос непроизвольно замер где-то на кончике языка, наткнувшись на хмурое выражение лица «дворецкого».

— Я не намерен отвечать ни на какие твои вопросы, — отрубил тот, предупреждая возможные поползновения.

— Ну-у-у… — медленно протянул Ессентуки.

— Без «ну». — Санчо быстро зашагал в сторону столовой, которую хозяин данного особняка величал не иначе как буфетная.