Сэм Льювеллин - Кровавый апельсин

Когда все закончилось, Морт Салки подвел итог:

— Джимми, благодарю, что ты нашел время посетить нас. И за твое полное доверие к компании «Оранж Карз».

Я посмотрел в его серьезные карие глаза за огромными стеклами очков и подумал: интересно, что бы он сказал, если в знал, что сейчас у меня три основных обязательства: одно — по отношению к компании «Оранж Карз», чуть более ответственное — к выигрышу в регате «Вокруг островов», но самое главное — связанное с моими подозрениями в поисках того, кто обмотал шею Эда Бонифейса шнуром и туго затянул его.

Возвращаясь в Пултни, я медленно ехал вдоль Кей-стрит, объезжая ранних туристов, бредущих почему-то посредине улицы и оставляющих за собой, как правило, шлейф мусора. Мне было одиноко и хотелось домой.

В садике перед коттеджем Джорджия поливала герань, Мэй в своей комнате наряжала игрушечного медвежонка, принадлежавшего близнецам, а Скотто чистил к обеду картофель. Вполне уютная домашняя сцена. Это заставило меня сразу почувствовать, что моя собственная жизнь состоит в основном из скучной работы, разбавленной немалым количеством черного кофе.

— Все в порядке? — спросил я у дочки, обняв ее.

— Что? — переспросила она, посмотрев на меня своими большими синими глазами, будто жизнь не могла быть никакой иной, кроме как замечательной. Неожиданно я ощутил себя полнейшим глупцом из-за того, что поддался своему желанию встретиться с нею. Нет, даже более чем глупцом: я сам себе казался сейчас грязным, запятнанным убийством, деньгами, обманом...

— Ты опять уезжаешь? — довольно спокойно поинтересовалась Мэй.

— Завтра гонки, — ответил я. — Мы участвуем с Чарли. Кубок Уотерфорда. Из Плимута во Францию и обратно. Потом как проклятые будем работать всю неделю и готовиться к регате «Вокруг островов». Все это займет около двух недель, после чего мы с тобой сможем некоторое время провести вместе.

— Ты надеешься выиграть?

— Естественно.

Мэй улыбнулась улыбкой, которая всегда заставляла меня помнить, что, несмотря на все, что ей пришлось пережить, она, в сущности, оставалась маленьким постреленком, таким же, как любая девочка ее возраста.

— Ты не обязан выигрывать, — заметила она.

— О нет! Я должен это сделать... и побыть с тобой, — ответил я и поднялся.

— Побереги себя, папа, — попросила дочь на прощание, поцеловав меня в щеку. И тут же с возгласом удивления пошла к близнецам, раскрашивающим в этот момент за столом белый хлеб зеленой краской.

— Оставайся обедать, — предложил Скотто. — Я нанял лодку до Плимута, она совсем неплохая и уже готова к отплытию.

— Спасибо. Но мне хотелось бы добраться немного раньше, ведь завтра начнутся гонки. Вечером надо еще заехать домой и прихватить с собой кое-какие вещи.

— Но... — начал было Скотто.

— Мне надо это сделать, — прервал я его на полуслове.

— Джеймс, у нас возникла какая-то проблема?

Большое загорелое лицо Скотто выражало готовность помочь. И вновь я почувствовал себя виноватым: мои проблемы его не касались, и поэтому не следовало вмешивать его в них. Поэтому я ответил:

— Проблемы? Нет, Скотто. У нас теперь есть спонсор. Завтра гонки. Через неделю регата «Вокруг островов». Все хорошо, просто отлично.

Произнеся этот монолог, я вышел из освещенной комнаты в мрачные сумерки улицы, где опять кто-нибудь мог поджидать меня, чтобы разделаться со мной, а может, и убить.

Вернувшись вечером домой и заперев «ягуар» в гараже, я повернул ключ в замке на два оборота и зашел в дровяной сарай, прихватив с собой топор. Дом выглядел темным и пустынным, только ветер играл листвою вечнозеленого падуба, склонявшего свои ветви к подъездной аллее. Войдя через парадную дверь, я всюду включил освещение и внимательно осмотрел все закутки от подвала до чердака. Потом запер двери, включил охранную сигнализацию и только после этого сварил себе кофе. От Дела еще не было никаких вестей.

Все было хорошо. Просто отлично.

На следующее утро мы со Скотто, лавируя между большими магазинами и невысокими лавками Коксайда, подъехали к бухте Королевы Анны. Подогнав машину как можно ближе в воде, начали вытаскивать из багажника еду, снасти и запасные части. Вокруг было полно народу. Как только мы нагрузили тележку, рядом тотчас возникла толпа любопытных. А на стоянку все прибывали и прибывали автомобили. Чуть поодаль от нас остановился красный «феррари», из которого появилась фигура Жан-Люка Жарре. У него был такой вид, будто его только что подняли с кровати, забыв разбудить: глаза полузакрыты, а его цыганский рот только усиливал это впечатление.