Влада Ольховская - Свет мой, зеркальце, соври!

– Тетка, – мрачно отозвался Даниил. Было видно, что крик его утомил.

– Тетка?! – взвизгнула Татьяна. – Хамло ты, п… х…в!

– Заткнулась быстро, – скомандовала Агния. – Ты что тут вообще делаешь?

– А ты кто? – Кукольное личико некрасиво скривилось. – Подстилка его новая, что ли? Так зачем этому калеке б…? Он ведь и не мужик уже, а так, овощ! Что он с женщиной может сделать? Хотя, впрочем, если Данику еще чего-то хочется, то мне его жалко. Ручкой-то сам уже не сделает! Вот и пришлось сосалку нанять. Слышь, девочка, ты за сколько ротик перед ним открываешь?

Даниил, надо отдать ему должное, на провокацию не среагировал. Оскорбление было метким, унизительным, но сорваться на грубость его не заставило. Агния заметила, что лишь пальцы единственной работающей руки судорожно сжали простыню.

А в самой Агнии гнев бурлил уже не милыми пузырьками, а настоящим водоворотом. Проснулось почти инстинктивное желание защитить – потому что то, что творила Татьяна, было сродни вдумчивому расковыриванию осиного улья.

– Пошла вон.

– А если не пойду? – Татьяна насмешливо скрестила руки на груди. – Что ты сделаешь?

– Вытащу тебя отсюда. Ты в мои планы на вечер не входишь. Даниил, ты не возражаешь?

– Развлекайся, – милостиво позволил хозяин дома.

– Уж я развлекусь, будь уверен!

Накачанным спецагентом в юбке Агния не была, однако выносливостью отличалась – график не позволял расслабиться. Драться девушка не умела совершенно, но и не боялась, а во многих ситуациях это – главное.

Татьяна, судя по всему, сообразила, что рукоприкладство все-таки может состояться – компьютер наконец загрузился.

– Эй, ты это, поспокойней! – Она испуганно отступила от Агнии. – Ну, может, про тебя я и неправильно сказала. Но про него-то правильно! Этот у… ребенка моего убил, понимаешь? Я могу говорить ему все, что хочу!

– А я могу тебя бить, – вздохнула Агния. – Много и долго. Все мы что-то можем!

– Но…

– Слушай, ну двигай уже отсюда, пока шпильки тебе не пообламывала!

Татьяна восприняла угрозу всерьез и рванулась к двери. А в коридоре ее уже ожидали добрые медвежьи объятия охранников. Тут Маша перестаралась – вместо того чтобы поставить их у лестницы, послала сюда.

Агния прекрасно понимала, что Даниил вряд ли захочет, чтобы его люди спасали его от разъяренной фурии, поэтому управлять ситуацией по-прежнему приходилось ей.

– Ребята, уберите, пожалуйста, этот мусор отсюда, – улыбаясь, попросила она. – Я знаю, что Даниил Владиславович собирался провести с ней воспитательную беседу, но я упросила отложить его работу по введению умственно неполноценных в нормальное общество, раз уж я приехала.

– Балую я тебя, – проворчал Даниил из своего угла.

– И за это тебе большое спасибо! В общем, усадите эту дамочку в ее машинку и проследите, чтобы она укатила отсюда куда подальше, а то еще нагадит из мстительности под какой-нибудь куст, а я запахом здешних роз дышать люблю.

Охранники молча кивнули, проявление эмоций их руководитель, Вадим, не поощрял, и приступили к выполнению указания. Причем двум крепким, тренированным мужчинам приходилось несладко – Татьяна визжала, дергалась и извивалась всем телом.

– Сука! – выла она. – Сволочь! Ты мне за все ответишь, ты за малыша моего ответишь, м…!

Тем не менее охрана свое дело знала, и очень скоро взбешенная дамочка покинула дом. Агния не сомневалась, что и вторую часть поручения охранники выполнят безукоризненно. Если надо – привяжут Татьяну к сиденью и вручную дотолкают кабриолет до шлагбаума.

Как только вопли незваной гостьи стихли, к комнате метнулась Маша:

– Фух, ну слава богу! Избавились! А ловко ты с ней, я бы так не смогла.

– Это я уже поняла, – не удержалась от язвительного комментария Агния.

Маша вообще не должна была оставлять эту ведьму наедине с Даниилом! А если бы в белесую головенку Татьяны пришла светлая мысль расцарапать обидчика ногтями? Ногти у нее неслабые, длиннющие, еще с какой-то замысловатой росписью.

– Извиняюсь…

– Ладно, проехали. Приготовь чай, – Агния снизила голос до шепота, чтобы не услышал хозяин дома: – Даниилу – с успокоительным. Не снотворным!

– Поняла, конечно, я травку заварю!

– Только чтобы он не заметил.

Гордостью Даниил отличался почти аристократической. Любое проявление слабости со своей стороны он считал чуть ли не смертельным грехом, принятие посторонней помощи – позором на полжизни. Вот и теперь он старательно скрывал, что огромное ведро помоев, выплеснутое ему на голову любезнейшей Татьяной, для него не мелочь.