Фернандо Льобера - Девятый круг

— Нет. Меня только удивило, что доктор скрыл от нас эти сведения.

— Понимаю, — промолвил дон Клаудио. В его голосе сквозила печаль. — Мой сын пытался противостоять болезни, словно она была ниспосланным ему испытанием. Он попросил меня связать его с Эмилиано, но на встречу решил идти один. Хуан обладал множеством недостатков, но в тяжелые минуты проявлял большое мужество и самообладание. И он, наверное, не хотел огласки, поскольку думал, что руководство в НРЦ вряд ли посмотрит сквозь пальцы на его… — он запнулся, подбирая более мягкое выражение, — состояние. Это важно для следствия?

— Не знаю, дон Клаудио. Любые факты имеют значение.

Они еще немного поговорили, и Португалец повесил трубку, расстроенный, что очень многие, оказывается, были в курсе дела, в то время как до него столь деликатная информация дошла с опозданием.

Через полчаса профессор встречал гостей. Поздоровавшись, друзья сразу направились в гостиную вслед за Себаштиану. Беатрис тащила, прижимая к груди, картонную коробку, набитую папками и бумагами. Судя потому, как молодая женщина наклонялась назад, чтобы сохранить равновесие, коробка была очень тяжелой, однако дама не отдала ценную поклажу Себаштиану, когда тот предложил помощь. Морантес здоровой рукой держал блюдо с Майорки неким и пирожками.

— Вкусные, — сообщил он, отдавая Португальцу блюдо. — Пирожки — это идея Беа.

— Неужели? Как кстати.

В гостиной два кресла и бежевый диван располагались вокруг стеклянного стола, где, как на витрине, лежали самоцветы, переливаясь радужными оттенками. Среди камней выделялся один: ярко-синий, почти что цвета электрик, покрытый небольшими наростами, он был величиной с помёло средних размеров и весил целый кинтал. [52] Мера веса. 1 кинтал = 46 кг. Из этой комнаты полукруглый арочный проем вел в столовую, все пространство которой практически полностью занимали громадный стол красного дерева и восемь английских стульев. Себаштиану предполагал, что их английское происхождение явилось следствием пылкого увлечения матери викторианской мебелью; впрочем, она восхищалась любым куском дерева, привезенным с Британских островов. После переезда в Мадрид мать стала владелицей одного из первых антикварных магазинчиков на улице Листа в квартале Саламанка. Себаштиану смутно помнил историю приобретения лавки меньше чем за миллион песет: чем дальше, тем больше предание обрастало мелкими подробностями, и ему с трудом удавалось уследить за всеми хитросплетениями сюжета. Он так и не узнал, по какой причине мать вдруг продала магазин, отказавшись от процветающего предприятия — маленького подвальчика, полного грез.

У стола с фланга стоял массивный старинный комод, где обычно хранилось столовое белье. Дальнюю стену закрывал гобелен, родной брат того, что красовался в прихожей (безупречные римляне в сандалиях, тощие собаки и виноград), там же находилась и пара полок с серебром, потемневшим от времени, несмотря на старания дочери Бенито.

Накрыв стол красного дерева скатертью, Себаштиану попросил Беатрис поставить коробку с краю, рядом с его ноутбуком и стопкой тетрадей, купленных утром. Беатрис осторожно опустила коробку на стол и правой рукой поправила непослушную прядь, выбившуюся из косички. Молодая женщина была почти без макияжа и одета в удобные джинсы.

— Беа в курсе утренних событий, — заметил Морантес, подразумевая информацию, полученную в магазине в Хетафе.

— Я отдала приказ о задержании этого Како, — сказала Беатрис. — Зная кличку и учитывая его прежние судимости за употребление наркоты, найти его досье в нашей компьютерной базе оказалось нетрудно. Он действительно сейчас в Марокко. Его выезд зарегистрирован на таможне. Как только он ступит на испанскую территорию, мы возьмем его за шкирку и притащим в Мадрид.

Себаштиану кивнул и сказал:

— Мне уже приходило в голову раньше, что убийца, возможно, врач. Похоже, так считает и наш Како. Если гипотеза подтвердится, мы однозначно продвинемся вперед в расследовании. С другой стороны, нас могут заманивать в тупик с помощью ложных улик. Соответствует, — он сделал небольшую паузу и продолжил не без ехидства, — портрету вашего таинственного подозреваемого?

— Боюсь, что нет.

Беатрис сняла пиджак, оставшись в броском облегающем бордовом свитерке, явно предназначенном для того, чтобы доводить мужчин до инфаркта, и начала выгружать содержимое из коробки. Морантес уселся справа от младшего инспектора, а Себаштиану прислонился к громоздкому комоду с ящиками, занимавшему левую стену в столовой.