Ю Несбё - Макбет

– Есть новости по радио? – послышался голос Сейтона. Макбет вздрогнул и проснулся.

– Нет, пока ничего, – Макбет провел рукой по лицу и, потянувшись к радиоприемнику, прибавил громкости, – до восхода еще двадцать минут.

Он посмотрел на белую полосу порошка на карманном зеркальце. И на собственное лицо, рассеченное полоской порошка, словно шрамом.

– Мы и правда убьем мальчишку? – крикнул Олафсон.

– Да, Олафсон! – прокричал в ответ Сейтон. – Мы же мужчины, а не бабы.

– Но… а потом что? У нас не останется никаких рычагов воздействия.

– И что с того, Олафсон? – рассмеялся Сейтон.

– Нам нечего бояться, – ответил Макбет.

– Почему это? А, шеф?

– Кто женщиной рожден, тот мне не страшен. Геката обещал, что я останусь комиссаром, пока Берта Бирнам за мной не приедет. Про Гекату много всякого болтают, но слово он держит – это точно. Тортелл пойдет на попятную, будь спокоен. – Макбет посмотрел на Каси. Тот молча сидел возле столба и смотрел перед собой. – Как там обстановка, Сейтон?

– Возле Берты собирается народ. Полиция и гражданские. Кое-кто с автоматом, остальные с ружьями и пистолетами. Если ничего другого у них нету, то это все ерунда.

– Там есть кто-нибудь в сером плаще?

– В сером плаще? Нет.

– Что у тебя, Олафсон?

– Тут таких тоже нету, шеф.

Однако Макбет знал – они там. И они охраняют его.

– Сейтон, ты слышал про Тифона?

– Нет. Это еще кто?

– Один древний грек. Мне Леди про него рассказывала, а я потом нашел всю историю. Богиня утренней зари, Эос, похитила молодого парня и сделала его своим любовником. Парня этого звали Тифон. Эос попросила самого главного, Зевса, дать Тифону вечную жизнь, как у нее. Сам Тифон об этом не просил, его осчастливили насильно. Вот только вечную молодость богиня забыла для него попросить. Понимаешь?

– Понимать-то понимаю, но мне не особо ясно, в чем проблема.

– Все исчезает, все вокруг умирают, а Тифон сидит и стареет в одиночестве. Он получил не подарок, а совсем наоборот – попал в тюрьму, его вечная жизнь – это проклятье.

Макбет вскочил – так резко, что у него потемнело в глазах. Видно, организм еще не успел отойти от действия наркотиков. У его ног лежал город, и совсем скоро его власть здесь станет безграничной, город будет принадлежать ему и только ему и выполнять любую его прихоть. Можно не думать ни о чем – лишь о желаниях и удовольствиях.

Желаниях и удовольствиях.

Дуфф провел пальцем по расколовшемуся цоколю, на котором стояла Берта.

– Будьте любезны! Пропустите! – послышался из толпы голос Малькольма.

Дуфф поднял голову и увидел, как Малькольм, расталкивая толпу, поднимается по лестнице наверх.

– Вы слышали? – запыхавшись, спросил он.

– Да, – ответила Кетнес, – я думала, крыша обвалится. Как будто под землей что-то взорвали.

– Или землетрясение, – Дуфф показал на трещину в цоколе.

– Похоже, народа пришло больше, чем я приглашал, – сказал Малькольм, оглядывая собравшихся возле лестницы и за баррикадами из полицейских и пожарных машин.

– Это все полицейские и пожарники?

– Нет, – ответил ему стоявший на верхней ступеньке мужчина в черной форменной одежде.

– Капитан?

– Лоцман, – ответил моряк, – Фред Зиглер.

– Зачем лоцману понадобилось приходить сюда?

– Я сегодня ночью слушал программу Кайта по радио, позвонил знакомым и узнал, что здесь готовится. Скажите, что мне делать.

– У вас есть оружие?

– Нет.

– Вы умеете стрелять?

– Я прослужил десять лет во флоте.

– Отлично. Подойдите вон к тому полицейскому внизу, видите? Он выдаст вам ружье.

– Спасибо! – Лоцман приложил к шапочке два пальца и пошел получать оружие.

– Что Тортелл говорит? – спросил Дуфф.

– В Капитоле знают о заложнике, – сказал Малькольм, – но они не могут нам помочь, пока не подпишут ордер об аресте. А ордер будет готов только к вечеру.

– Господи, но на карту поставлены человеческие жизни!

– Одна жизнь. Этого недостаточно для вмешательства на федеральном уровне, если комиссар полиции не попросит об этом сам.

– Проклятая политика! А где сейчас Тортелл? – Дуфф посмотрел на восток. Цвет неба за горой постепенно менялся с темно-синего на бордовый.

– Он поехал на радио, – ответила Кетнес.

– Собирается ввести чрезвычайное положение, – пояснил Малькольм. – Нам надо действовать сейчас, пока мы выполняем приказ бургомистра. Как только здесь введут чрезвычайное положение, мы превратимся в кучку бунтовщиков и лишимся их поддержки, – он кивнул в сторону собравшихся.