Вадим Новосадов - Подлец

Она взглянула на него недоумённо и недоверчиво:

- Что ты имеешь в виду?

- Всем известно, что рынок «горячих денег» рано или поздно обрушится. Некоторые экономисты в прессе предупреждают, что пик рынка государственных займов позади. К тому же поползли слухи, что доллар может подскочить. Как бы не проспать. Не лучше ли начать размещать активы в другие сферы? – произнёс он виновато, увидев недовольство в её лице.

- Сергей, может быть, ты плохо ознакомился со своей работой? Иначе должен знать, что мы застрахованы от последствий изменения курса доллара фьючесрными контрактами на его куплю-продажу, - ответила она, продемонстрировав нежелание обсуждать дела в такие блаженнее часы отдохновения.

- Я знаю об этом, - покорно заметил он, не отступая от своих возражений, - но в эту игру играют все, а тот, кто следует за всеми, вместе со всеми и проигрывает. Пошатнись сейчас рубль – и начнётся такая свистопляска, почище, чем во времена «чёрного вторника». Игроков на рынке сегодня, поди, в разы больше, чем тогда. Чёрт его знает, сколько народу бросится скупать валюту. Фьючерсные контракты здесь не спасут.

Она снисходительно выслушивала его, решив, что он умничает, как многие молодые люди, склонные отрицать всё устоявшееся и которым всегда кажется, что они могут объять необъятное.

- Наша несчастная страна не раз убеждалась на собственном опыте, что все эти доморощенные академики-экономисты – пустомели или чванливые вруны. Впрочем, и заграничные интеллектуалы не могут пробить своими учёными лбами глухую стену нашей отсталости. А я тебе вот что скажу: именно потому, что на рынке так много игроков, внушает мне уверенность, что правительство не станет подрывать обменный курс. Среди держателей гособлигаций много и иностранных банков, а это гарантия, что валютный фонд не бросит наше правительство на произвол судьбы, - говорила она с той уверенностью, будто знала ещё какие-то доводы, не известные ему.

Но Сергей явно чувствовал натяжку в её словах относительно доморощенных экономистов, зная, что в экономических изданиях сидит молодое поколение яйцеголовых, которые уже доказали умение делать точные прогнозы.

- Может быть, и так, - тихо согласился он.

- А что бы ты предложил? – после некоторой задумчивости спросила Ольга.

- Я… - Сергей почесал затылок, - ну я бы начал с исследования товарных рынков и кредитовал бы среднесрочные проекты. То производство, которое работает на нашем сырье. Чтобы оно не зависело от колебаний валют. Пусть это не так прибыльно и хлопотно, но зато стабильно. Ну и строительство можно было бы инвестировать, он идёт в рост – чем не бизнес?

- Всё слишком правильно, чтобы быть реальным, - саркастически ответила она. - Мы вкладывались в некоторые производства, но, кроме проблем, ничего с этого не имели. Наша промышленность - как болото: сколько ни напрягайся, а оно тебя всасывает ещё сильнее. Никакого проку. К тому же акционеры банка жаждут быстрых денег, - призналась она, но чтобы закончить разговор.

Его робкий порыв к инициативе был небрежно подавлен, что и следовало ожидать. И хотя он понимал свою наивность, но после маленькой неудачи его обдало знакомым беспокойством за свою пропадающую молодость в этой серости жуликоватой мельтешни, в этом затхлом болоте унылого самодовольства «белых воротничков», с их напускной важностью преуспевания, где фантазии и здравому азарту нет места. Его честолюбивые надежды были изрядно подмыты, как песочные замки морскими волнами.

Ольга зачастила в Европу на деловые встречи. Эти поездки нагнетали мрачную тоску и с некоторого времени стали обострять в нём невольную зависть. Ублажая её в постели, он ревностно переживал, что она не изъявляла желания посвящать его в секреты бизнеса. А между тем он изнывал от своей ничтожной и бесполезной должности. Казалось, на этом карьера его закончена.

В её отсутствие Сергей, дабы от скуки пустить пыль в глаза, щеголял перед сослуживцами на её «вольво», переданную ему по доверенности в добавление к его формальной должности. Это было всё, чем она отблагодарила его за сладкие минуты интимной близости. И разъезжая на машине любовницы, что на первый взгляд уличало его в глупости, он на самом деле мстил ей: злобные разговоры её подопечных замыкались на ней, он был лишь их проводником.

Наступила пятница, канун выходных дней, не обещавших на этот раз привычных удовольствий. Под предлогом гриппозного недомогания он оставил работу раньше обычного и решил прокатиться по столице, развеять затянувшуюся тоску.