Марина Серова - Дольче вита с риском для жизни

— Ясно. — Алкоголь развязал язык, поэтому я сказала то, что при других обстоятельствах вряд ли произнесла бы. — А я-то думала, что это из-за меня. Вообразила, что стала виной твоей активности. Прости, что ошиблась. — Мои губы тронула саркастическая улыбка.

— И не сомневайся! — воскликнул Вовка. — Это он просто прикидывается. А сам над моим делом так не работал, как над твоим.

— А что над твоим-то работать? — недовольно буркнул Георгий. — Там непаханое поле для юристов, а я — не они.

— Кстати, как им удалось тебя из тюрьмы вытащить?

— Гуманное европейское судопроизводство, — губы парня скривились, — плюс папины деньги и связи. В следующий раз, когда тебя будут уверять, что за рубежом нет коррупции, можешь смело плюнуть этим людям в лицо. Деньги решают все. Мне они помогли отделаться исправработами. Конечно, буду под надзором полиции еще долго, но это не страшно — в конце концов, на мой век проблем с законом хватит, планирую превратиться в паиньку. Да и Анька этого бы наверняка хотела. — Голос парня дрогнул. Вовка залпом осушил бокал, опрокинув в себя все его содержимое. — Тебе повезло больше, конечно. Все обвинения сняли. Но это и справедливо — ежу понятно, что твой случай — чистая самооборона.

Я кивнула и подставила фужер для новой порции алкоголя. Гоша усмехнулся, но немую просьбу выполнил.

— А что с сообщниками Кирилла?

— Ну а что с ними? Все нормально — за ними такой шлейф из различных преступлений тянется, что и без наших показаний на десять сроков хватит. Так что они во всем сознались ради сделки с правосудием и в надежде скостить срок. Правда, к убийству Арамовой никакого отношения они не имеют — это целиком и полностью инициатива Севастьянова. Но именно они его в тот дом привезли, так что их показания были особенно ценными. В отсутствие ключевого свидетеля, конечно, доказать вашу с Вовкой невиновность оказалось не так просто — улики-то все против Кирилла косвенные, а тут еще его супруга палки в колеса вставляла под предлогом защиты честного имени невинно убиенного мужа, но…

— Но деньги и связи Вовкиного отца сделали свое дело, — закончила я фразу.

— Истинно так!

— Так значит, все? — Я прислушалась к себе, пытаясь понять, какие же эмоции испытываю. Безусловно, главной среди них было облегчение. Радость от того, что все позади, но, как ни странно, примешивалось к нему и сожаление, что все закончилось. Дух авантюризма и жажда приключений, будь они неладны! Неужели мне и впрямь будет не хватать всего этого? Так необычно, учитывая ту усталость и апатию, которую я испытывала в последнее время. Или они были вызваны смутными предчувствиями трагичной развязки?

Тряхнув нетрезвой головой, я отогнала неуместные мысли.

— Ты что планируешь делать? — избегая взгляда Конфетина, обратилась я к Володьке.

— Выбор невелик, учитывая необходимость отбытия наказания. Но в свободное время буду предаваться своему любимому занятию — праздному ничегонеделанию. Спасибо любимому папочке, могу себе это позволить. А ты? — Антонов задал мне встречный вопрос.

— Вернусь домой, — пожала я плечами. — Вернусь к работе. И, может, даже пойду в горы.

— В горы?!

— Ну да. Нужно же как-то подкармливать живущего внутри монстра, требующего острых ощущений. Но для начала все же съезжу в Венецию.

— Ну а с тобой и так все ясно, — загадочно усмехнулся Вовка, обращаясь к Георгию. Что именно было ясно мальчишке, я, впрочем, уточнять не стала.

— Готова? — Георгий еще раз потянул парашют за лямки, словно и впрямь надеялся, что сможет таким образом проверить его на прочность.

— Конечно! — Я наградила возлюбленного ослепительной улыбкой.

— Ты всегда можешь передумать, — крикнул Конфетин, перекрывая шум ветра, ворвавшегося в самолет через открытую инструктором дверь.

— Вот еще, — презрительно фыркнула я и подошла к самому краю. Здесь, обернувшись, внимательно посмотрела на Гошу и, отрезая себе всякие пути для отступления, крикнула:

— Я тебя люблю!

Все! Теперь точно — только вперед. Шагнула в зияющую пустотой бездну, успев, правда, поймать полный изумления взгляд возлюбленного и прочитать по его губам ответную фразу:

— Я тебя тоже.

Далеко-далеко внизу, укрытая разноцветными лоскутами, лежала земля, влекущая меня к себе силой притяжения, надо мной сияло пронзительной голубизной безупречно чистое небо, а меня саму наполняли покой и гармония.