Николай Леонов - Трактир на Пятницкой

Климов хмурился и разглядывал носки ботинок. Панин оттолкнул хозяина и прошел в зал.

- Николашка, еще графин водки! - закричал какой-то пьяный, пяля на Панина бессмысленные глаза.

Николай подошел, положил на стол наган, поправил пьяному галстук и спросил:

- Может, хватит?

Кругом засмеялись, а гуляка, сложив губы трубочкой и удивленно подняв брови, силился что-то сказать и отпихивал наган вялой рукой.

- Кончай балаган, Панин, - бросил на ходу Климов. - Едем.

В отдел возвращались молча. Панин чувствовал, что все смотрят на него осуждающе, и он прятал глаза.

- Ну, казак, что дальше будем делать? - спросил Климов, когда они остались одни. - Положение хуже, чем месяц назад. Ты расшифрован, налетчики ушли и увели с собой Лаврова. А все иксы на своих местах, и ни на один вопрос мы ответа не получили. Главное - что с Лавровым? Рассказывай. Подозревают его?

- Никогда, - уверенно сказал Панин. - Мишка сейчас правая рука Серого.

- Где теперь их искать?

- Михаил позвонит.

- Если будет иметь возможность.

- Василий Васильевич, вы не знаете, какой он хитрый. Михаил их всех проведет и выведет.

- Как ты провалился и как спасся?

Климов слушал, не перебивая, сопел погасшей трубкой, а когда Николай рассказал про Пашку, удивленно пожал плечами.

- Но мы все-таки продвинулись, Василий Васильевич, - заканчивая свой доклад, сказал Панин, - главарь у налетчиков - отец Василий.

- Что? Брось дурака валять! - Климов встал и сделал шаг к Панину.

- Абсолютно точно. Я и раньше подозревал, а вчера, когда мне Михаил шепнул, что Серого вызвал шеф - так мы окрестили неизвестного, - я весь трактир облазил и нашел голубчиков. Заглянул в слуховое окно - вижу, сидят в винном погребе хозяин и Серый. Это сразу после убийства Свистка он его вызвал. Отец Василий смотрит на Серого зверем, улыбочки на лице нет, стучит кулачком по бочонку и что-то говорит, а Серый только руками разводит и, видимо, оправдывается. Я совсем в окошко башку засунул, но толком никак не разберу, слышу, грозит хозяин: "приказываю... выметайся" - и что-то еще. Серый пот вытирает и опять руками разводит. Больше мне нельзя было сидеть там, и я убежал.

- Молодец, Николай, - сказал Климов и первый раз за весь вечер улыбнулся. - Ты даже не представляешь, как это важно.

- Почему же я не представляю? - спросил Панин с обидой. - Я еще и не то сделал. Через час я залез в погреб и простукал все бочки. В пяти-семи бочках не вино совсем, так как звучат они иначе. Хотел отломать крышку и заглянуть, да не рискнул.

Климов тяжело вздохнул.

- Ну, что мне с тобой делать?

- Я же не заглянул, - Панин развел руками. - Ничего со мной делать не надо. Уверен, что в бочках награбленное добро хранится.

Климов раскурил трубку и стал расхаживать по кабинету, что-то бормоча себе под нос и сердито поглядывая на Панина.

- Интересно, очень интересно, - сказал он и остановился. - Как же мы раньше не сообразили? Такой смирный старичок, приютил налетчиков, открыл им кредит. Эх, начальничек я липовый, - Климов постучал трубкой по лбу. Теперь-то мы им прищемим хвост. Старика можно брать хоть сейчас. Он, спасая свою шкуру, расколется и свидетелей необходимых найдет.

- Нельзя этого делать, - перебил Панин. Климов подошел, схватил его за уши и стал трясти.

- Нахальный мальчишка, ты меня совсем за дурака принимаешь? У, бисово племя! - он оттолкнул Панина и опять заходил по кабинету. - Нельзя его трогать, нельзя. А если?.. - Климов остановился и уставился на Панина отсутствующим взглядом. - Если попробовать, Николай? Чем мы рискуем? - он сел рядом с Паниным, обнял его за плечи и изложил родившийся только что план.

- Здорово, Василий Васильевич! Вы просто гений! - воскликнул Панин. Это вы прямо в яблочко залепили. Такого ему не выдержать.

- Подожди радоваться, Николай. Сколько времени тебе на подготовку надо?

- Минут тридцать.

- Действуй. Возьми с собой Виктора. Знаешь его?

- Конечно, - Панин стоял, приплясывая. - Можно идти?

- Иди, но, если что, сразу стреляй. Желательно в ноги.

Панин вылетел из кабинета, и Климов услышал топот его ног, а через минуту торопливые шаги уже двух человек.

"Ушли, - подумал Климов. - Им игра, а мне каково? Сейчас выяснится, кто из моих друзей предатель". Он встал у открытого окна и стал ждать. Наконец на улице зацокали лошадиные подковы, и под фонарем остановился лихач на дутиках. Кучер соскочил с козел, воткнул в сиденье кнут, долго возился около лошади, потом стал вытаскивать из пролетки "мертвецки пьяного" седока.