Николай Леонов - Трактир на Пятницкой

Пашка посмотрел на Николая, который, стоя в проходе, разговаривал с только что вошедшим Клещом, вспомнил рассказ Аленки и молча пожал плечами.

- А я почти уверен, что это он и есть, - сказал убежденно Серж.

Половой Николай с Клещом подошли к их столику, Клещ сел, а половой встал в сторонке. Пашка, рассерженный, что прервали интересный разговор, недовольно сказал:

- Чего тебе?

- Слушай, Америка, поручись за меня этому рыжему жлобу. Не дает в долг, мало, что проценты дерет, еще и поручителя требует. Говорит, дай тебе денег, а ты завтра в кутузку сядешь.

- А я что?

- Ежели ты поручишься за меня, то он червонец даст, - Клещ потянул Пашку за руку и, скосив глаза на безучастно сидевшего Сержа, зашептал: Верное дело у меня завтра, а сейчас выпить хочется. - Он провел пальцем по горлу. - Выручишь?

- Валяй, - сказал Пашка и поманил полового. - Дай червонец человеку, я за него ручаюсь.

- С превеликим удовольствием, - половой положил на стол приготовленную загодя купюру, - всегда рад, но порядочек нужен.

Клещ плюнул под ноги, взял деньги и ушел.

- Видали его скотскую благодарность? - спросил Николай и достал из кармана блокнот. - Так я на тебя, Америка, записываю, - он послюнявил карандаш и стал, шевеля губами, что-то выводить в блокноте.

Пашка смотрел на его прилизанные рыжие вихры, лакейскую угодливую улыбку и сейчас не верил рассказу Аленки. Чтобы этот жмот задаром истратил хотя бы копейку - да не может быть! Когда половой поклонился и отошел, Пашка сказал:

- Видал кулаково племя? А ты говоришь: мент. Поручители, проценты, расписочки должников. У, шкура!

Серж, казалось, не слушал, смотрел в сторону и тер пальцами висок, потом, как бы спохватившись, переспросил:

- Шкура? Ах да, понятно, - и, уже окончательно придя в себя, продолжал: - Примитив, Павел. Я не о тебе, а о комедии, которую разыгрывает половой. Старо, как колесо телеги. Ненавидит он вашего брата, люто ненавидит, потому и завел ростовщическую контору. Дерет проценты, ежеминутно напоминает, что сегодня вор здесь, а завтра в тюрьме, наслаждается он от такой игры. Но игра эта его и погубит, а поставить точку в логической цепи моих умозаключений и подкрепить их необходимыми вещественными доказательствами должен ты, Павел.

- Это как же? - спросил Пашка.

Серж постукивал по зубам пилочкой для ногтей, выражение его лица непрестанно менялось: то оно улыбалось, то хмурилось, то становилось неподвижным. Но злость и наслаждение своим превосходством и властью присутствовали на его лице при всех выражениях.

- Этот половой довольно тонкая штучка. Но не для меня, Павел, только не для меня. Я обратил на него внимание в первый же день. Уж больно он такой как надо: и прилизанный, и подобострастный, и жадный. Полный букет. После разговора с тобой я стал приглядываться к половому внимательнее и заметил, что чем богаче и солиднее клиент, тем он подобострастнее, но тем он медленнее и хуже обслуживает. И наоборот, на рабочий люд он рычит, но обслуживает быстро и чаевых не берет. Это наблюдение легло первым камнем в здание моего умозаключения.

- Ты хитер, Серж, но, если хочешь, чтобы я тебя понял, ты говори нормально, - перебил его Пашка.

- Привыкай, - презрительно скривил губы Серж. - Но, как говорится, чем дальше в лес, тем больше дров. С каждым днем я все больше убеждался, а позавчера все окончательно встало на свои места. Ты знаешь, что позавчера в кабинетах произошел маленький эксцесс, и Свисток, - Серж перекрестился, отправил к праотцам одного гражданина. Тело покойного положили на возок и, по местному обычаю, поручили половому спустить гражданина в канал.

- Что из этого? - спросил, не выдержав, Пашка. - Тарахтишь, тарахтишь, а о чем - не пойму.

- Гражданина этого рано утром хоронила красная милиция.

Серж откинулся на стуле и зевнул. Пашка, сопоставляя факты, молчал. Теперь рассказ Аленки ярко дополнял картину, нарисованную Сержем. Мимо с подносом пробежал Николай, и Пашка проводил его долгим взглядом. Вот оно как поворачивается. Смелый, видно, парень, раз на такое дело пошел и отвез тело своим, чтобы похоронили по-человечески. И совестливый, раз Аленку кормил чуть не месяц.

- Если ты классный вор, - Серж тряхнул Пашку за плечо и повернул к себе лицом, - если ты классный вор, Павел, - повторил он, - вытащи у полового из заднего кармана его блокнот. Сумеешь?

- Плевое дело. Но зачем?

- Вытащи, потом объясню, - Серж подтолкнул его со стула. - Ну?

- В заднике, говоришь! - Пашка встал, прикидывая, где лучше осуществить затею. - Сейчас нарисуем.