Юлия Алейникова - Медальон Великой княжны

— И откуда ты все это знаешь?

— Знаю. Я документы в архивах видел, с очевидцами, теми, кто выжил, беседовал, — уверенно кивнул головой Кирилл. — Так вот. Стали вместе служить прежние знакомцы. Сдружились, не раз выручали друг друга в бою, а только неискренняя это была дружба. Потому как один против другого подлость готовил. — На лице Сергея Александровича появилась многозначительная, понимающая усмешка, а потому Кирилл с особым удовольствием ее стер. — Война только закончилась, демобилизация еще не началась, а замполит Скороходов уже начал шить дело на своего друга, командира батальона Василия Курносова. Настрочил донос как на затаившегося врага народа и сдал друга-товарища НКВД. А когда того арестовывали, сорвал с него заветный медальон. А с Курносова погоны, ордена, медали сняли и снова в лагеря. Так он до пятидесятого года и досидел. Хорошо, не умер. В пятьдесят шестом его реабилитировали, на руководящую должность назначили, а в шестьдесят третьем году направили в Крым, в санаторий, здоровье поправить. Вот там-то и состоялась судьбоносная встреча. Сперва он Павла Лушина повстречал, а потом уж они и деда вашего отыскали. А точнее, Лушин его на набережной Ялтинской случайно повстречал.

— Вранье это все! Вранье! — Не выдержал Сергей Александрович, и Кирилл испуганно замолчал. Не перегнул ли он палку, и что этому старому безумцу может в голову прийти? — Мой дед честно воевал, он награды имеет, у него ранений штук пять было!

— А никто и не спорит. Воевал он честно, за чужие спины не прятался. — Подтвердил Кирилл, и Сергей Александрович опустился обратно на стул. — А вот друга своего сдал. Из-за медальона сдал. Жадность в нем дружбу победила, — многозначительно проговорил Кирилл, но старик, похоже, пропустил это замечание мимо ушей. — Так вот, встретились три старых знакомых в Ялте, и пришлось вашему деду вернуть медальон его законному владельцу. Только вот недолго пришлось Павлу Лушину радоваться. Спустя четыре дня после памятной встречи украли у него медальон. Буквально сорвали с шеи. Прогуливался он поздним вечером по дорожкам санаторного парка, налетел на него кто-то из кустов, толкнул сильно, так что у Лушина в глазах потемнело, сорвал медальон и был таков. Вызвали милицию. Стали искать, даже вашего деда проверяли, а только ни вора, ни медальона не нашли. Так Павел Лушин и умер, горюя о самой своей большой драгоценности в жизни, которую сберечь не сумел.

— Курносов, сволочь, украл, не иначе! — Презрительно процедил сквозь зубы Сергей Александрович.

— Совершенно верно, — согласно кивнул Кирилл. — Заговоренная вещь ни у кого подолгу в руках не задерживалась. Пожалуй, вот только у Курносова. Удивительно, правда?

— Ничего удивительного не вижу. Ворье, — жестко обрубил старик.

— Не скажите. Человек он был неплохой. Честный. Герой войны. Товарищ надежный. Хороший руководитель. Это я не просто так говорю, — пояснил Кирилл, — я воспоминания знавших его людей раздобыл, с родными встречался. Но вот медальон этот был единственной его… слабостью, что ли? Не мог он без него жить, на все был готов, даже украсть. И умер он тоже с ним. А вот хоронить с ним медальон почему-то не стали. Достался он по наследству его последней жене, с которой он, кстати, в том самом санатории в шестьдесят третьем и познакомился и которая уехала на следующий день после ограбления и увезла из Крыма тот самый медальон, сама о том, конечно, не зная. Потому при обыске в его чемодане милиция у него ничего и не обнаружила, а о серьезных намерениях Курносова по отношению к отбывшей курортнице никто не догадывался. Так что Василий Петрович Курносов после обысков и извинений преспокойно к ней через несколько дней в Ленинграде присоединился. Так вот все и сложилось. После смерти Василия Курносова медальон перешел к его жене, а после жены его, Альбины Сергеевны, — к ее сыну Дмитрию, кстати, дамочка была дворянского рода, а сын ее так и вовсе урожденный князь Щербатов, ирония судьбы. Курносов всю свою молодость боролся с классовыми врагами, а в конце жизни женился на княгине. Так вот медальон этому самому сыну и достался. С ним и похоронили. Подумали, наверное, что медальон фамильный, по линии князей Щербатовых передавался. А уж Крот его в фамильном склепе Щербатовых отыскал.

— Да, интересная историйка. Занимательная, — покивал головой Сергей Александрович. — Только чушь все это. И к делу не относится. Так что хватит мне зубы заговаривать. Медальон давай.