Елена Михалкова - Алмазный эндшпиль

Яша снова вынырнул наружу, укоризненно посмотрел на дядю. Верман взял его на работу всего пару месяцев назад. По мнению Яшиной мамы, ее сын был жутко талантлив: он выучился в Москве на химика и даже уехал работать в Китай. Однако через год вернулся обратно – без денег, одичавший и голодный. Облившись слезами над сыном, мама упросила Моню помочь мальчику.

О своей прежней жизни Яша говорил неохотно. У Майи сложилось впечатление, что в Китае он что-то натворил и сбежал от сурового китайского правосудия. Что бы это ни было, но с тех пор меланхоличный Яша вел себя тихо, а с дядей пререкался исключительно из любви к искусству.

Правда, имелся у них один постоянный повод для стычек. Повод назывался «Кулек и Повар».

Под этими живописными кличками скрывались два Яшиных приятеля: Данила Кульков и Коля Порошин. Оба – источник непрекращающейся головной боли для Мони Вермана.

Данька Кульков получил свое прозвище вовсе не из-за фамилии. У мелкого, тощего парнишки вечно были полны карманы семечек. В свободную минуту Данька основательно усаживался на корточки, вытаскивал пригоршню и поклевывал, лихо сплевывая шкурки. Чисто голенастый воробей, поглядывающий на свою стаю орлом.

Как-то раз эту картину увидела, возвращаясь из школы, учительница русского языка и литературы.

– Фу! – осуждающе сказала она.

– До чего же бескультурно! У вас даже руки черные от этой гадости. Заплевали все вокруг! А ведь вы умные, воспитанные мальчики!

«Умные, воспитанные мальчики» глумливо заржали. Все, кроме Даньки. Он цыкнул на остальных и заверил, что такое больше не повторится.

Через несколько дней учительница вновь обнаружила Данилу, сидящего в любимой позе возле школьного забора.

– Кульков! – трагически воскликнула она.

– Как же так?!

– Спокойно, Верыгнатьевна, – веско сказал Данька. Распрямился, предъявил оторопевшей учительнице газетный кулек и лихо сплюнул туда шелуху.

– Во! Все культурно, как в музэе!

И с тех пор всегда таскал с собой сложенную газету, из которой мастерски крутил кулечки. С того же дня прозвище «Кулек» прицепилось к нему крепко-накрепко, как застрявшая в зубах шелуха.

Его закадычный приятель, Коля-Повар, заработал свое прозвище раньше. Коля Порошин был здоровенным увальнем с огромными руками-лопатами и круглой, как колобок, головой. Он производил впечатление глуповатого безобидного парня. Но дразнить его опасались: Коля тут же выходил из себя и молотил тяжеленными кулаками, как взбесившаяся мельница, не разбирая, куда попадет. За пару драк его чуть не исключили из школы, но отстояла мать – такая же большая, похожая на гренадера женщина. Щуплого Кулька Порошин слушался беспрекословно, признавая за товарищем ум и находчивость.

Однажды у мальчишек отменили урок труда, и пятнадцать оболтусов согнали в класс к девочкам. Девочки в передниках учились варить суп.

Неожиданно для всех Порошин присоединился к ним. На него с хихиканьем нацепили передник, и Коля увлеченно взялся за поварешку. Десять минут он помешивал борщ, стоя спиной к классу и игнорируя шуточки. Когда же пришла пора дегустировать готовое блюдо, оказалось, что дегустировать почти нечего: Порошин незаметно выхлебал всю кастрюлю.

– Ну ты… повар! – заявила ему разгневанная учительница.

– Иди отсюда! Безобразие!

Так Коля Порошин стал Поваром.

Два товарища были знакомы с Яшкой еще со школьных лет. Как могли сойтись два подростка из неблагополучных семей и рафинированный еврейский мальчик, увлекающийся химией, никто не мог объяснить. Но в свободное от Яшкиных опытов время они вместе шатались по дворам, к ужасу и возмущению Яшиной мамы.

Через несколько лет пути их разошлись: Яша, окончив институт, уехал в Китай, а Кулек и Повар то болтались без дела, то находили какие-то сомнительные занятия. Когда племянник Вермана вернулся в Москву, оба приободрились: свои люди да на теплом местечке в ювелирном салоне! Яша поможет им устроиться! Они тоже могут торговать этими… как их…. брюликами.

К их великому огорчению, Моня Верман так не считал. Моня Верман синел как удавленник, когда на пороге появлялись две знакомые фигуры. Он запретил им приходить, но это не помогло: Данька с Поваром поджидали Яшу на заднем дворе, потягивая пиво, грызя семечки и смачно сплевывая их в газетный кулек.

– Как ты можешь с ними общаться?! – кричал Моня на племянника.

– Что у вас общего, я имею спросить?! Они поведут тебя плохой дорогой, Яков!