Николас Блинкоу: Белые мыши

– Тебя обвиняют в убийстве Осано, представляешь?

Глаза ее, яркие, честные, расширены, она поводит ими в сторону стоящего у двери полицейского. Все это просто невероятно.

– Надо постараться, чтобы мама ничего не узнала, Лу.

Мне ненавистна даже мысль о том, что наша мать приедет в Париж. Представляю ее в приемной полицейского участка, неистовую, истеричную, пытающуюся просунуть руки сквозь стекло на дверях – она так однажды расколотила все стекла нашей теплицы.

Луиза содрогается.

– Она ничего не узнает, обещаю. Как насчет залога? Скоро тебя могут выпустить?

Этот вопрос я уже задавал адвокату, по крайней мере часть его. Пытаюсь объяснить ситуацию Луизе.

– Без паспорта меня под залог не выпустят.

Склонившись к ней, шепчу, что паспорт мой лежит в камере хранения, в Милане. Луиза сразу предлагает слетать в Италию. Потом передумывает – она пошлет Стэна, а сама останется в Париже, поближе ко мне.

– Где ключ от ячейки?

– В отеле, в моем мешочке с умывальными принадлежностями.

– Значит, уже в полиции. Они забрали все наши вещи.

Вот это мне в голову не приходило, хотя могло бы. Луиза говорит, что они конфисковали даже ее вещи. И, коснувшись отворота своего жакета, поясняет, что ей разрешили оставить лишь немного чистой одежды. В костюм она переоделась в уборной кафе на другой стороне улицы, поручив Стэну уведомить ее, если появится возможность повидаться со мной. Стэн просидел с ней всю ночь.

– Сколько уйдет времени, прежде чем полиция поймет, что это ключ от камеры хранения в Милане?

– Может быть, просто сказать об этом?

Я пожимаю плечами.

– Не знаю, стоит ли мне им помогать. Стэн всегда советовал помалкивать.

– Стэн что – специалист по международному праву? – Она хлопает по столу. – Поговори со своим долбаным адвокатом, Джейми. За это ему и платят.

Я киваю. Хотел бы я знать, во что ей обходится адвокат?

– Фрэд не предлагал помочь с оплатой судебных издержек?

– Нет. Сукин сын говорит, что платить он не может, это будет плохо воспринято публикой. Помог мне найти адвоката, и все. – Луиза вытаскивает из кармана вырванную из газеты страницу. – На, почитай.

Разглаживаю страницу на столе. Она из «Монд», первая: я попал в новости, о которых сообщают на первой странице. Статья проиллюстрирована фотографиями нашего с Луизой выступления в Институте арабского мира.

– На самом деле имя твое нигде пока не упоминается, – говорит Луиза.

– И то хорошо. – Я пытаюсь улыбнуться, но напряжение не покидает меня. Больше всего меня беспокоит, что эту историю подхватит английская пресса и мама обо всем узнает.

Посреди текста крупным шрифтом напечатана врезка, из которой я узнаю, что шоу Осано состоится в понедельник, в Доме Инвалидов.

– Ты собираешься выступать?

– Пока все не кончится, мне придется соглашаться на любую работу, – отвечает Луиза.

Я понимаю: ей нужны деньги, для меня. Пробегаю глазами рассказ о том, как обнаружили тело Осано и в каком оно находилось состоянии после того, как скоростной поезд пять километров волок его по путям. Полиция сообщает, что некий человек помогает ей в расследовании. Внизу страницы, в рамочке, приведены рассуждения редактора отдела мод по поводу предстоящего показа коллекции Осано. Из них я узнаю, что на поклоны, скорее всего, выйдет давняя сотрудница Осано Джина Мантейфель. Предварительные отзывы о коллекции очень хорошие. Кончается все сообщением, что Джина Мантейфель назначена творческим директором компании Осано. Интересно, кто же это ее назначил?

Кто-то, владеющий акциями компании.

Прежде чем повернуться к полицейскому и сказать, что я готов к встрече с адвокатом, я беру Луизу за руку. Полицейский исчезает, на его месте оказывается инспектор Эрве. Мы с Луизой едва успеваем поцеловаться, прежде чем меня уводят.

Я знаю, что мне следует говорить. Как только мы приходим в комнату для допросов, я сообщаю полиции, где найти мой паспорт. И предупреждаю, что в другой ячейке камеры они найдут еще один, поддельный. Подделку передал мне человек, называющий себя Фрэдом Сосса, однако в то, что это его настоящее имя, я не верю.

Эрве кивает:

– Вам нравятся вокзальные камеры хранения, не так ли?

– Я пользуюсь ими.

– А камерой Лионского вокзала вы не пользовались?

– Нет.

– Я потому спрашиваю, что мы обнаружили в ней оружие, из которого убили месье Осано.

– Камерой хранения Лионского вокзала я не пользовался.

– Нет. Как только поезд прибыл в Париж, вы с сестрой убежали и отсутствовали целый день, – он читает это из лежащей перед ним на столе расшифровки стенограммы. Еще чьи-то показания.