Юрий Михайлик - При странных обстоятельствах

Следующим документом в деле была телеграмма из Винницкой госавтоинспекции, датированная двенадцатым августа. На вокзале была обнаружена бесхозная автомашина с приморским индексом и номером 82–89. Осмотром была установлена ее полная исправность.

Затем в дело была вклеена расписка Балясного о получении автомашины и об отсутствии претензий к автоинспекции.

Это было все. Старший автоинспектор лейтенант ГАИ Шумаков на том дело и закрыл. История была сама по себе вопиющая, разбойное нападение — групповое, вооруженное — было оформлено и зарегистрировано как угон. И с обнаружением автомашины дело просто прекратили. Никто не взял у Балясного подробных показаний, позволяющих установить внешность преступников, никто не пытался их разыскать, никто не связался ни с населенными пунктами по Черданицкой трассе, ни с самими Черданицами. И дело лежало себе в архиве, пока на него не выбрался Кравец.

Малинин вспомнил, как смущался Кравец, принеся эти восемь папок. Да и было отчего смущаться. Свою работу в группе молодой лейтенант начал с явной бестактности по отношению к своим коллегам из райотдела, начал с того, что усомнился в верности ведения следствия своими же товарищами. А теперь — словно по заказу — принес еще вот такую бумагу — очевидный “прокол” автоинспекторов из Центрального района.

Малинин представил себе налицо начальника Центрального райотдела подполковника Максимчука. Шуму будет много. Спасибо за такой подарок никто не скажет.

История с угоном, конечно, к ограблению кассы никакого отношения не имела. Да и вся она была какая-то рыхлая, неправдоподобная. Трое среди бела дня в центре города останавливают машину, едут на окраину, а там, угрожая ножом, “уговаривают” водителя ехать с ними на “дело”? Полный бред. Да еще и рассказывают — куда, так сказать, точный адрес дают… Все это могло быть и глупой выдумкой, и какой-то нелепой шуткой. Но Малинин тут же дал запрос в Черданицы. А заодно попросил представить старые сводки по области за август прошлого года. Еще прежде, чем пришел ответ из Черданиц, майор уже держал в руках сводку.

В ночь на десятое августа двое неизвестных ворвались в дом к жителю села Черданицы Козловскому Василию Степановичу — бывшему священнику черданицкой церкви отцу Никодиму, живущему теперь на пенсии. Угрожая ножами, преступники потребовали выдать деньги. Отец Никодим отдал им всю наличность — четыреста рублей. После этого неизвестные связали старика и устроили самочинный обыск, обнаружили и унесли с собой две иконы и золоченый наперсный крест.

Отложив сводку, Малинин чертыхнулся в сердцах. Теперь ошибка автоинспекции, потихоньку прикрывшей угон машины Балясного, оборачивалась серьезным служебным нарушением. И старшему лейтенанту Шумакову, конечно, придется плохо.

Но что же это за ребятки такие: садятся в первую попавшуюся машину, объявляют, куда едут, зачем. То ли такие наглые, то ли вовсе щенки? У Козловского в доме были двое. Третий стоял на “стреме”?

Малинин снова просмотрел папку автоинспекции. Даже показания спидометра с машины не сняли. А неплохо было бы их иметь.

— Валера? — спросил Малинин, крутанув диск телефона. — Дай-ка трубочку Кравцу.

— Слушаю, лейтенант Кравец, — голос у лейтенанта был хрипловатый, словно простуженный.

— Давай-ка, товарищ Кравец, разыщи мне гражданина Балясного Ивана Акимовича. Знаешь, о ком говорю?

— Знаю, товарищ майор.

— Ну вот, достань его хоть из-под земли и сразу ко мне. Возьми машину, я позвоню туда. И ветром.

— Слушаюсь!

И вот теперь Малинин ждал Балясного. Ждал с потаенной, самому себе не высказанной надеждой, что эти трое, трое наглых или неумелых, а может, и неумелых, но наглых, как-то связаны с двумя взломами сейфов. Хоть как-то. Странное было у майора чувство: вроде нет зацепок. Почему эти два дела могут и должны быть связаны между собой? А все же ждал с тревогой. Не так ждал ответа на запрос из Черданиц, как появления гражданина Балясного.

А пока работал с Колей Осецким.

В Шиловске Коля загорел дочерна, разве что нос и брови выделялись на худом, обтянутом кожей почти мальчишеском лице старшего лейтенанта — белесые, выгоревшие брови и остренький, шелушащийся нос. Коля отчитывался по “связям” — по контактам жителей Шиловска с приморцами. По предположениям Малинина, преступники не только хорошо ориентировались на местности, не только отлично знали путь к колхозной кассе, но должны были хоть как-то высветиться непосредственно перед ограблением — появиться, чтобы проверить, все ли по-прежнему. Если, конечно, они прибыли в Шиловск из Приморска.