Марина Серова - Я подарю тебе все…

Тот небрежно махнул Ковалеву рукой и размеренной походкой направился к шоссе. Сел в припаркованный у обочины серебристый «Ниссан-Альмера» и завел двигатель. Отъехав на несколько метров, Хамид достал сотовый телефон и с кем-то переговорил, сказав буквально несколько фраз. После этого он убрал телефон и продолжил путь.

Я ехала за ним на черном «Ягуаре», его мне предоставил Озеров. Ни он, ни я не знали даже примерно, где находится лаборатория, оборудованная Хамидом Хабиби, членом исламской террористической организации «Амаль-ислами», находившимся в международном розыске… Эти сведения только что сообщил мне Озеров, сумевший откопать файл на господина Хабиби в базе данных международных преступников. Предположив, что лаборатория вполне может находиться и за городом, Озеров снабдил меня очень надежным быстроходным автомобилем.

Хамид ехал по центральным улицам города. Он не спешил, но и не мешкал. Машину вел аккуратно, твердой рукой. Миновав центральные кварталы, он направил «Ниссан» в сторону Заводского района. Я следила за выражением его лица. Оно было абсолютно бесстрастным.

Я ехала и размышляла: если бы Хамиду предстоял дальний путь, причем по не очень-то хорошей обустроенной дороге, чем отличается выезд из нашего города через Заводской район, то он, наверное, не использовал бы «Ниссан» – при всех преимуществах этой модели. Все-таки в этом случае он остановил бы свой выбор на каком-нибудь внедорожнике…. «Альмера» – классическая легковушка, не самая дорогая модель марки «Ниссан». Она скорее предназначена для комфортного передвижения по благоустроенным городским улицам.

Хамид въехал на территорию района, где располагались преимущественно жилые дома, и немного сбросил скорость. Это мне не очень понравилось: если Хабиби просто едет к себе домой, чтобы оставить контейнер у себя, то, возможно, сегодня мы так и не выясним, где же он оборудовал лабораторию для своих грязных дел. И неизвестно, когда он решит туда поехать. Радовали меня только микрочипы на пробирках. А если Хабиби вдруг полезет в контейнер и обнаружит их? Маловероятно, но все же…

– Владимир Георгиевич, – произнесла я в микрофон. – Я не понимаю, куда он едет.

– Не дрейфь, Женя, – голос полковника звучал так четко, словно он сидел рядом со мной в машине. – Мы совсем рядом. Никуда он не денется! Квартиру он снимает совсем в другом районе, так что сохраняй спокойствие.

Хамид проследовал мимо очередной панельной пятиэтажки и свернул на другую улицу. Проехав еще метров пятьсот, он наконец остановился у здания бывшего аккумуляторного завода. Завод этот уже лет десять считался банкротом. Долгое время помещение его стояло в полном запустении, пока оттуда не утащили все, что можно. В конце концов, кто-то его все же выкупил и, как водится, начал сдавать внутренние помещения в аренду. Здесь, среди огромных пустующих цехов, располагались парочка офисов неких фирм, ателье по ремонту одежды, магазинчик, торгующий косметикой, и какой-то склад.

Как выяснилось позже, здесь же, в подвальном помещении, арендовал цех и Хамид Хабиби. Там стояло оборудование по переработке химических препаратов…

А дальше все было просто. Гораздо проще, чем я ожидала. Хамиду нужно было лишь войти в свою вотчину, чтобы группа захвата активизировалась. Задержание исламского террориста произошло без моего участия. Я и так выполнила свою работу…

– Задание ты выполнила на «отлично», – говорил полковник Озеров, угощая меня домашней окрошкой и спелой сочной клубникой. Крупные, темно-красные ягоды высокой горкой лежали на большой тарелке. Рядом стояла банка густой деревенской сметаны. – Так что можешь получить премию!

И он протянул мне незаклеенный конверт. Я мельком заглянула в него и навскидку осталась довольна увиденным.

С Геннадием Владиленовичем Мирошниковым ситуация у меня сложилась не совсем однозначная. Так как в последний день моего пребывания в «Поволжск-фарм», когда Ковалев передал пробирки террористам, Геннадий Владиленович отправился в РОВД, заплатить за этот день он мне не успел. А позже говорить об этом было не очень-то удобно, так как я уже передала в следственные органы сведения о штампующихся в «Поволжск-фарм» капсулах «герцениума». Никакой это, конечно, оказался не «герцениум», а наш, местный аналог – довольно хорошего качества, но все же несколько другой препарат, как мне сообщил знакомый из прокуратуры. И теперь Геннадий Владиленович находился под следствием за изготовление контрафактных препаратов, и, судя по всему, ему светил реальный срок. Говорить в таких условиях об оплате последнего дня работы было как-то не с руки. Да я и не собиралась: я и так заработала на этом деле очень неплохо, чтобы мелочиться из-за оплаты за один день. Который, если быть совсем уж честной, и не посвещала конкретно работе на Мирошникова, а полностью отдала Ковалеву и Хабиби, то есть выполнению задания полковника Озерова.