Анна и Сергей Литвиновы - Три последних дня

А та, рассмотрев себя в зеркале, вдруг заплакала, закрыла лицо руками.

– Ну, что ты? – мягко спросил Мирослав.

Пациентка замотала головой:

– Нет, это не я!

– Но ты же прекрасна!

– Нет, нет!

– Ты очаровательна, восхитительна, великолепна! Жаль, я не смогу поцеловать тебя в губы – тебе будет больно, но дай мне твои руки.

Она оторвала от лица и протянула ему две свои мокрые от слез длани. Он взял их в свои, поднес к губам и стал покрывать поцелуями.

– Что ты, Миро, не надо, – прошептала она.

Но он уже целовал ее подключичную впадинку…

– Уедем! Вместе. Прямо сейчас, – говорила она ему.

– Дорогая, но я же работаю.

– У меня теперь много денег, и я куплю тебе новую клинику.

– Перестань. У меня обязательства перед Стефаном.

– Ты подписывал с ним контракт?

– Нет, но…

– А на нет и суда нет. Пойди к нему и скажи, что увольняешься.

Американка выписалась из клиники и поселилась в отеле. Теперь они встречались там.

Ее горячность, ненасытность сводили Мирослава с ума. Он хотел ее всегда. И она, казалось, всегда была готова. Он с ней словно плавал в расплавленной лаве страсти, с трудом отлеплялся от нее. И ему трудно и больно было представить, что вскоре она уедет и они расстанутся навсегда. Нет, нет! Он готов на все, чтобы сохранить ее.

…Когда Миро озвучил Стефану свое решение уволиться, тот помрачнел. Затем сказал:

– Я прибавлю тебе жалованье.

– Нет, я не за деньгами к тебе пришел.

– На двадцать процентов.

– Нет.

– На тридцать.

– Не в деньгах дело.

– А в ком? В той американке?

– Какое это имеет значение!

– Значит, в ней… Послушай, у тебя сейчас хорошее место. И приличная зарплата. А будет еще больше. И ты уйдешь из-за нее? Где будешь работать? На что жить?

– Это мои проблемы.

– Ну, что ж. Неволить не стану. Хочешь уйти – уходи. Только дай мне пару недель, чтобы я нашел тебе замену.

В последующие дни Стефан был с Мирославом приветлив. Он, казалось, преодолел и обиду, и неудобство, что причинял ему уход хирурга. В один из дней пригласил их с возлюбленной обоих на, как он выразился, отвальную пирушку. Они втроем отправились в ресторан неподалеку от Галатского моста. Им подавали камбалу, тушенную в вине, и баклаву. Обед завершили кальяном и просмотром танца живота.

А когда втроем они вышли на сонные темные улицы, из подворотни скользнули две тени. И тут же немедленно куда-то исчез, прямо-таки испарился Стефан – словно и не было его с ними. А Мирослав с девушкой оказались лицом к лицу с двумя мрачными парнями.

«Дьявол!» – ругнулся про себя Мирослав. Как назло, в бумажнике у него лежало несколько сотен баксов. Специально взял побольше, чтоб на спутницу впечатление произвести.

Однако деньги нападавших, как оказалось, не интересовали.

В их руках сверкнули ножи.

Мирослав крикнул американке: «Беги!»

Он не испугался кинжалов. Наоборот, в опасности ощутил эйфорию, небывалый азарт.

А девушка не заставила себя упрашивать. Она развернулась и помчалась прочь по темной улице.

Численный перевес и преимущество в вооруженности сослужили дурную службу наемникам. Они расслабились, полагая, что Миро станет легкой добычей. Но он блокировал первый выпад убийцы, взял его правую руку на болевой и, не жалея, сломал ее: душераздирающий хруст заглушил ужасный вопль. А нож нападавшего оказался у Мирослава. Он ударил им второго – тот успел защититься своим предплечьем, однако лезвие пропороло ему руку едва ли не насквозь. От ближайшего ресторанчика раздались крики и свистки. В их сторону торопились возбужденные люди. И тогда, чтобы не превратиться в глазах свидетелей и полиции из пострадавшего в обвиняемого, Мирослав отшвырнул финку и побежал.

Его не стали преследовать.

Дома он оказался через полчаса.

Миро встретили дверь нараспашку и полный кавардак в квартире. Вещи и книги были разбросаны. Матрацы и подушки вспороты. Даже разбиты склянки с чаем и кофе. А из вентиляции исчез конверт со всеми сбережениями, которые он накопил преданной работой на Стефана.

Через десять минут снизу в домофон позвонила возлюбленная. Она поднялась на этаж, посмотрела на кавардак, коротко спросила: «Что ты собираешься делать?»

– Немедленно уехать.

– Но ты понимаешь, кто это сделал?

– Я догадываюсь.

– И ты собираешься оставить его безнаказанным?

– А что я могу?

Она дернула плечом:

– Мстить.

– Это несерьезно. Будет только хуже.

– Слабак, – выплюнула она.