- Моя машина за углом. Я с удовольствием вас подвезу.
* * *
Клуб оказался длинным, низким зданием. Выкрашенный в приглушенный зеленый цвет, он скрывался в зелени, вдали от дороги. Все здесь было приглушено, как бы не желая бросаться в глаза, даже частный полицейский прятался за матовым стеклом входных дверей, наблюдая за всеми, кто появлялся на дорожке.
- Ищете адмирала, мисс Тернер? Он, по-моему, загорает в северном солярии.
Мы прошли через дворик, вымощенный плитками и уставленный пальмами в кадках, и поднялись по лестнице в солярий, по краю которого стояли кабинки для переодевания. Я увидел горы, загораживающие город от пустыни, расположенной на северо-востоке от него, и океан, волны которого поблескивали, как чешуя огромной синей рыбы. Вода в бассейне, расположенном с подветренной стороны, была прозрачна и спокойна.
Адмирал Тернер в шортах и майке принимал солнечные ванны, сидя в парусиновом шезлонге. Увидев нас, он встал. Это был крупный старик. От солнца и морских ветров кожа на его лице приобрела красноватый оттенок и высохла, у глаз прорезались морщины. Но не было ничего старческого в его голосе. В нем все еще слышались командные нотки.
- В чем дело, Элис? Я думал, ты на работе.
- Мы пришли сюда, чтобы спросить кое о чем, адмирал. - Силлимен заколебался и кашлянул в руку. Он посмотрел на Элис.
- Говорите. Спрашивайте. Почему вы все такие испуганные?
Силлимен, наконец, заставил себя заговорить.
- Вы не унесли домой прошлой ночью картину Шардена?
- Нет. Она исчезла?
- Ее нет в галерее, - ответила ему Элис. Девушка чувствовала себя неуверенно. Казалось, она немного боялась отца. - Мы подумали, что ты мог взять ее домой.
- Я? Взять домой? Но это абсурд! Полнейший абсурд и нелепость! - Его короткие седые волосы поднялись дыбом. - Когда картина исчезла?
- Мы не знаем. Утром мы открыли галерею, но ее уже не было...
- Черт возьми! Что происходит? - Он уставился на нее, потом на меня. Его синие круглые глаза смотрели на нас, как два пистолетных дула. - А вы-то кто, черт вас возьми?
Он был всего-навсего адмиралом в отставке, а я покинул армию уже несколько лет назад, но тем не менее почувствовал себя не в своей тарелке.
- Это друг Хью, папа. Мистер Арчер.
Он не протянул мне руки. Я отвернулся. У бассейна на десятифутовой вышке стояла женщина в белом купальном костюме. Она сделала три быстрых шага и прыгнула в воду. Тело ее, согнувшись, повисло в воздухе, выпрямилось и вошло в воду, как нож в масло, без всплеска и брызг.
- А где Хью? - спросил адмирал раздраженно. - Если это случилось по его небрежности, я убью этого ублюдка.
- Папа!
- Что папа? Где он, Элис? Если кто и знает это, так это ты.
- Я не знаю, папа. - И она добавила очень тихо: - Он не ночевал дома.
- Да? - Старик внезапно сел, как будто ноги у него подкосились под тяжестью нахлынувших чувств. - Он не говорил мне, что собирается уйти.
Женщина в белом купальнике поднялась по ступенькам и подошла к нему сзади.
- Кто ушел? - спросила она.
Адмирал повернул голову и посмотрел на нее. Это стоило сделать, хотя ей было уже за тридцать - загорелое тело, великолепная фигура, почему-то показавшаяся мне знакомой. Где-то я уже видел эти изящные округлости... Силлимен представил женщину как супругу адмирала. Когда она сняла резиновую шапочку, ее рыжие волосы вспыхнули небольшим пожаром.
- Послушай, что они рассказывают мне, Сара. Похищен мой Шарден.
- Какой?
- У меня только один Шарден. "Яблоко на столе".
Она повернулась к Силлимену. Движения у нее были быстрыми, как у кошки.
- Картина застрахована?
- На двадцать пять тысяч долларов. Но картина бесценна.
- А кто еще пропал?
- Хью, - ответила Элис. - Конечно, это не имеет ничего общего с пропажей картины.
- Ты уверена? - Она обернулась к мужу. - Хью был в галерее, когда ты зашел туда вчера вечером. Ты сам говорил мне об этом. И помнишь, он ведь хотел купить у тебя Шардена?
- Не верю этому. У него нет денег, - сказала Элис ровным голосом.
- Я прекрасно знаю, что у него нет денег. Но он действовал от чьего-то имени. Ведь так, Джонстон?
- Да, - согласился с ней старик. - Он не сказал мне, кто именно хочет купить картину, поэтому я и не стал его даже слушать. Тем не менее, я считаю, что глупо делать какие-то выводы в отношении Хью. Мы уходили вместе из галереи, и картина висела на своем месте.
- А когда вы с ним расстались?
- Где-то около восьми. Точно не помню.
Под градом ее вопросов он вдруг состарился и стал будто меньше ростом.
Читать дальше