Росс МакДональд - Обрекаю на смерть

- Нового друга?

- Нет, старого.

- Кого-нибудь из моих девочек?

- Возможно.

- Если желаете, пройдемте в дом.

Я вошел следом за ней, надеясь застать Тома Рику в фойе, но он, очевидно, отправился в жилую часть здания.

Вестибюль оказался на удивление прилично обставлен. Кожаные кресла пастельных тонов, пальмы в кадках. На одной стене висел сильно увеличенный фотоснимок ночного Голливуда, создавая впечатление нарисованного окна с видом на город. На противоположной стене было натуральное окно, выходящее на море.

Мод прошла в дверь, обогнув полукруглую стойку из тикового дерева, и оказалась за стойкой. Внутренняя дверь за спиной Мод была приоткрыта. Она притворила ее. Отперев ящик стола, она вынула лист бумаги с машинописным текстом, в котором виднелись многочисленные исправления.

- Может случиться, что в списке ее уже нет. Текучесть кадров ужасная. Девочки выскакивают замуж.

- Рад за них.

- А я не очень. У меня вечная проблема с пополнением, начиная с самой войны. Можно подумать, что здесь служба знакомств или нечто подобное. Ладно, если окажется, что она больше не работает, я подыщу вам другую. Еще рано. Как вы сказали ее фамилия?

- Я не говорил. И это особа вовсе не женского пола.

Она посмотрела на меня чуть разочарованно.

- Тогда вы не по адресу. У меня чистое заведение, не для гомосексуалистов.

Глава XXI

Дверь за ее спиной открылась. На пороге стоял Том Рика, подпирая худым плечом дверной косяк. Твидовый пиджак висел на нем мешком.

- Что-нибудь случилось, Моди? - спросил он неестественно тонким сухим голосом. Глаза его сделались, словно лужи дегтя.

Мод нацепила на лицо улыбающуюся маску и лишь затем повернулась к нему. - Ничего не случилось. Иди к себе.

Она положила руки ему на плечи. Он улыбался, но глядел мимо нее, на меня. Улыбка его была отстраненной, вымученной, словно между нами стояла толстая стеклянная стена. Она затрясла его: - Ты что, кололся? Значит вот за чем ты уезжал?

- Какие мы любопытные, - сказал он с унылым кокетством, стараясь придать своему тощему лицу по-юношески обольстительное выражение.

- Где ты его раздобыл? Откуда у тебя деньги?

- Кому они нужны, эти деньги, золотце?

- Отвечай. - Она надвинулась на Тома всем телом и затрясла его так, что у того заклацали зубы. - Я хочу знать, кто дал тебе эту гадость, сколько ты получил и где остатки.

Он отшатнулся к косяку. - Отстань, шлюха.

- Это неплохая мысль, - сказал я, заходя за стойку.

Она круто повернулась, словно я вонзил ей в спину нож. - А вы не вмешивайтесь, парень. Я вас предупреждаю. Я и без того долго терпела вас, а мне нужно позаботиться о моем мальчике.

- Он что, ваша собственность?

Она завопила басистым голосом: - Убирайтесь из моего дома!

Том вклинился между нами, словно третье лицо из водевиля. - Не надо так разговаривать с моим старым другом. - Он поглядывал на меня сквозь стеклянную стену. Выражение его глаз и речь стали более осмысленными, словно первоначальное воздействие наркотика уже начало ослабевать. - Все еще ходишь в героях, приятель? А я вот скатился. Каждый день скатываюсь "все нижее и нижее", как говаривала дорогая старушка-мать.

- Ты слишком много говоришь, - сказала Мод, кладя тяжелую руку на его плечо. - Иди в комнату и приляг.

Он обрушился на нее в неожиданном порыве озлобленности: - Оставь меня в покое. Я в хорошей форме, вот встретился со старым дружком. Хочешь отшить моих друзей?

- Твой единственный друг - это я.

- Разве? Вот что я тебе скажу. Ты будешь валяться в грязи, а я взлечу высоко, буду жить, как Райли. Кому ты нужна?

- Я нужна тебе, Том, - сказала она неуверенно. - Ты дошел до ручки, когда я тебя приютила. Если бы не я, быть тебе за решеткой. С моей помощью удалось скостить срок, и ты знаешь, как дорого это мне обошлось. А ты опять за старое. Неужели никак нельзя поумнеть?

- Не волнуйся, поумнел. Видишь ли, все эти годы я, как подмастерье, изучал тонкости ремесла. Свое дело я знаю, как свои пять пальцев. Я понял, где вы, глупые жучки, совершаете свои глупые ошибки. И я их не совершу. У меня теперь свой бизнес и совершенно безопасный. - Настроение его резко изменилось, держался он агрессивно-приподнято.

- Безопасный, как за решеткой, - сказала блондинка. - Еще раз высунешься, и я не смогу вызволить тебя.

- Никто и не просит. Отныне я сам по себе. А меня забудь.

Он повернулся к ней спиной и ушел во внутреннюю дверь. Тело его двигалось легко и свободно, поддерживаемое и подергиваемое невидимыми ниточками. Я двинулся следом за ним. Мод обрушила беспомощную ярость на меня: