Росс МакДональд - Ослепительный оскал

- Вы оба лжете. Вы ее обнимали. Совокуплялись тут...

Слова комком встали у него в горле, едва не задушив его.

- ...как собаки. Как две собаки у меня в кухне.

- Хватит!

Бесс вышла из-за моей спины.

- Я сказала, что ничего не было, и не желаю тебя слышать. Да и что бы ты мог сделать, если бы так было на самом деле?

Не ответив на вопрос, он сказал:

- Я помог тебе, я вытащил тебя из сточной канавы. Все, что у тебя есть - от меня.

Можно было подумать, что в голове у него крутится и крутится какая-то дурацкая пластинка.

- Добрый доктор, добрый самаритянин! Так что бы ты сделал, если бы так было?

- Сколько можно терпеть из-за женщины? У меня в столе лежит пистолет... - с трудом выдохнул он.

- Значит, ты пристрелил бы меня как собаку, да? Ведь я как собака?

Она твердо стояла на чуть расставленных ногах. Шагнув к нему движением торговки, она, казалось, подавляла его своей силой, черпая ее из его слабости.

- Я убью тебя! - крикнул он высоким голосом.

Несколько слезинок выкатилось из его глаз и побежало по унылым колеям, тянувшимся от крыльев его носа к подбородку. Он был характерным типом человека, склонного к самоубийству, но никогда бы не решившегося его совершить. Внезапно я понял, почему его описание страхов Люси звучало так убедительно: он описывал свои собственные.

- Давай, действуй! - сказала она. - Может быть эта мысль не так уж и плоха.

Стегая его словами, она подступала к нему мелкими шажками, уперев руки в бедра.

Он отпрянул от нее, протянув к ней руку в умоляющем жесте. Его шляпа зацепилась за край вешалки и упала на пол. У него был совершенно потерянный вид.

- Нет, Бесс, - заговорил он так быстро, что я едва различал слова. Я не это хотел сказать. Я тебя люблю. Ты - все, что у меня есть.

- С каких пор я у тебя есть?

Он отвернулся к стене, уткнулся лицом в пластик, и плечи его затряслись. Библия упала на пол.

Я взял Бесс сзади за локоть.

- Оставьте его в покое.

- Это почему?

- Я не могу смотреть на мужчину, раздавленного женщиной.

- Так можете уйти.

- Это вы уйдете.

- Да вы знаете, с кем вы разговариваете?

В ней все еще горел огонь, но это скорее был предупредительный сигнал.

- С подружкой Синглентона, - ответил я ей на ухо. - А теперь убирайтесь отсюда. У меня есть ряд вопросов к вашему мужу.

Я вытолкал ее за дверь и закрыл ее. Она не сопротивлялась, но я чувствовал, что она стоит за дверью.

- Доктор Беннинг.

Он не ответил. Через некоторое время он повернулся ко мне лицом. Несмотря на возраст, лысину и помятый вид, он был похож на подростка, одетого как взрослый.

- Она - все, что у меня есть, - повторил он. - Не отбирайте ее у меня.

Он опускался все ниже и ниже в ад самоуничижения. Я потерял терпение.

- Я бы не принял ее даже в подарок. А теперь возьмите себя в руки и ответьте мне: где вчера была ваша жена от пяти до шести часов вечера?

- Здесь, со мной.

Каждое его слово прерывалось всхлипываниями.

- Где она была между двенадцатью часами ночи и восемью часами сегодняшнего утра?

- В постели, конечно.

- Вы можете поклясться на библии?

- Да, могу.

Он поднял с пола библию и держал ее, положив на нее правую руку ладонью вниз.

- Клянусь в том, что моя жена между пятью и шестью часами вчерашнего вечера и всю прошедшую ночь, от полуночи до утра была со мной, в этом доме. Этого достаточно?

- Да, благодарю вас.

Этого совсем не было достаточно, но на большее мне нельзя было рассчитывать, пока я не найду улик.

- Это все?

Его голос звучал как-то неуверенно. Я подумал, уж не боится ли он оставаться наедине со мной в доме.

- Не совсем. До вчерашнего дня у вас была прислуга, Флори. Так?

- Да, Флорида Гутиерец. Жена рассчитала ее за некомпетентность.

- Вам известен ее адрес?

- Конечно. Она ведь прослужила у меня почти год. Восточная Гидальго-стрит, 437, квартира Е.

Миссис Беннинг стояла у двери. Она прижалась к стене, чтобы дать мне дорогу. Ни она, ни я не сказали ни слова.

Длинный одноэтажный дом 437 находился на правой стороне Гидальго-стрит и выходил окнами на захламленную заднюю улицу. По другую сторону улицы находилась высокая проволочная ограда склада лесоматериалов. Выйдя из машины, я почувствовал запах сосны.

У входа на крытую галерею, опоясывающую дом, сидел в кресле у стены толстый мексиканец. На нем была ярко-зеленая вискозная рубашка, подчеркивающая каждую складку его живота и груди.

- Доброе утро, - сказал я.

- По-моему, добрый день.

Он перекатил коричневую сигарету из одного угла рта в другой и изменил положение тела, навалившись всем весом на одну ногу, обутую в тапки. На стене, в том месте, где покоилась его седая голова, виднелось сальное пятно. На открытой двери за его спиной красовалась большая красная буква "А".