Ирина Пушкарева - Чисто альпийское убийство, или Олигархи тоже смертны

Очередной «бумс!» по многострадальной столешнице.

В этот раз он звезданул кулаком так сильно, что посуда на столе подпрыгнула и зазвенела. Около десятка нетрезвых суровых мужчин воззрились на источник шума. На Геннадьича то есть.

– Сергей Геннадьич, вы же нам всем тут родной человек.

Да ититская-то сила!!! Ну разве ж можно так???

Глубокий, хорошо поставленный баритон так неожиданно прозвучал за Ёлкиной спиной, что девушка от испуга взвизгнула и подскочила на стуле. Шустро так подскочила, высоко. Откуда только прыть взялась!

И вот что интересно – подскочить-то она подскочила, а на стул обратно приземлилась (пристулилась?) как-то очень медленно и мягко. Неужели наступила та стадия опьянения, когда ощущения притормаживаются? Да вряд ли, она ж сегодня практически не зупотребляла, так, опрокинула пару стопок «за упокой» и все, остановилась. Так с чего же тогда организм такие странные ощущения накрывают?

Все оказалось довольно объяснимо.

Во-первых – это просто за ее спиной Вова-один и Вова-два хором говорили. Поэтому и прозвучали их голоса так странно-пугающе. А во-вторых, они же, то есть эти оба Вовы, на взлете Элку зачем-то подхватили осторожненько с двух сторон, поэтому попу на стул девушка опускала уже не самостоятельно, а повиснув на руках здоровых парней.

– Что ж вы, девушка, так скачете? – грустно посмотрел сверху вниз Вова-два.

– Так ведь и убиться недолго, – поддержал товарища Вова-раз.

И хором:

– А вы кто? И чего тут делаете? – и тут же, не меняя выражений лиц и интонаций голосов: – О, здоро´во, Саня. Здоро´во, Жека. Горе-то какое! – И прямо через Ёлкину голову полезли к телохранителям обмениваться рукопожатиями и ритуальными объятиями с похлопыванием по крепким спинам.

Зажатая крепкими мужскими телами, Элка попыталась было пискнуть, но воздуха ей не хватило. Побратавшись, мужчины раздвинулись, и полупридушенная Ёлка с жалобным мявканьем рухнула на стул.

Оказалось, что ее телохранителей тут практически все знали.

Они вообще все тут друг друга знали. Кто-то с кем-то бился, кто-то тренировался, кто-то, как Сашка с Женькой, работали вместе. То есть Ёлка попала на некий сбор однополчан – просто по очень грустному поводу.

Вовы перекинулись парой фраз с Ёлкиными телохранителями и, не долго думая, перетащили свои стулья от дальнего столика к тому, где заседала теплая компания – Элка, телохранители и старый тренер. Туда же вместе со стульями, снятыми пиджаками и мужчинами перекочевало несколько бутылок спиртного.

– Да ладно, Сергей Геннадьич, чего уж вы на Валерку наговариваете! – гудел Вова-один. – Вы же его как облупленного знаете, он же к этой дури никогда не прикасался!

– Ну да! Он же даже не пил практически. А уж герычем баловаться – вообще никогда такого не было! – так же гулко поддержал товарища Вова-два.

Тренер поднял на близнецов мутные от алкоголя глаза, удрученно покачал головой и спросил:

– А Славка? Который два года назад так же от передоза умер? Про него можно было подумать, что он наркоман?

Все четверо грустно замотали головами. Типа не, не можно.

– А эти два придурка, прости Господи, которые, удолбанные, на машине разбились? Тоже ведь оба мастера спорта и чемпионы! Вскрытие чего показало? Что они не то что думать, они видеть не могли, столько в них кокаина было! Все вы, слышите? Все вы рано или поздно звездить начинаете! Колеса жрете, кокаин нюхаете, красивой жизни ищете! А я вас хороню, дураков! У меня же сердце за каждого из вас кровью обливается! Сведете вы меня в могилу!

Старый тренер попытался схватить за грудки сидевшего рядом одного из Вов, но промахнулся, всхлипнул и зарыдал, спрятав красное от алкоголя лицо в белоснежную рубашку на Володиной груди.

Мужики хором вздохнули.

Сашка с Женей переглянулись, встали из-за стола, подхватили тренера под руки и осторожно куда-то поволокли.

– Куда это они его? – обеспокоенно завертелась на стуле Ёлка. – И чего это они меня тут одну оставили?

Не изобразив на лице ни единой эмоции, Вова-два, сидевший слева от девушки, пояснил:

– Они его сейчас на диванчик устроят, он часик поспит и опять в норме будет. С Геннадьевичем такое бывает – перенервничает, выпьет лишнего и раскисает. Здоровье-то уже не то.

– А тебя они не одну оставили. Пока мы тут, ничего с тобой не случится. Мы свое дело знаем, – добавил Вова-два. – Не переживай, вот они, твои архаровцы, уже управились.

И потек разговор. Чуть нестройный, сбивчивый, прерываемый грустными опрокидываниями без тостов. Разговор старых знакомых.