Ирина Пушкарева - Чисто альпийское убийство, или Олигархи тоже смертны

На Каца было страшно смотреть. Глаза его горели, волосы нелепо топорщились в разные стороны, а лицо наливалось краской.

– Да не знаю я, откуда в этом гребаном кошельке появилась эта гребаная фотография! – завопил он. – Я постоянно свои вещи где попало разбрасываю! Кто угодно мог засунуть туда любую хрень! У девочек моих спросите, они подтвердят!

Но никто ему не поверил.

– Ага, твои девочки только что облажались, рассказывая, что ты никуда без них не выходил. Эти потаскушки что угодно под присягой скажут, лишь бы тебя выгородить. – Довольный Нахимов даже гоготнул от собственной сообразительности. И на окружающих свысока посмотрел: мол, я же прав?

И спорить с ним никто не стал. Ибо – скорее всего он был прав.

И добавить тут было совершенно нечего. Поэтому все грустно заткнулись.

– Чем дальше в лес, тем толще партизаны. Вам не кажется, что мы с вами в тупике, а, сограждане дорогие?

Честно говоря, Элке все это представление уже порядком надоело. Ей безумно хотелось в душ, а потом на самолет и домой, подальше отсюда.

А еще она почему-то очень переживала за ни разу ею не виденного малыша Димку. Он же совсем один остался. Мамы больше нет. Потому что ее папа убил.

– Насколько я знаю российские обычаи, нежелание матери отдавать ребенка отцу в кругах вашего высшего света не имеет ни малейшего значения. – Когда наступившую тишину нарушил спокойный голос детектива, народ встрепенулся. А тот продолжил: – Вам самим наверняка известны случаи, когда в России богатый отец просто отнимал детей у матери, и никакие законы этих мужчин не останавливали. Я верно говорю?

Идея, будучи самым компетентным специалистом в вопросе сплетен, кивнула:

– Вы правы. В нашей стране закон на стороне того, у кого кошелек. Уж если Кристиночка не смогла у мужа ребенка отвоевать, то у Мориши вообще шансов не было. Этот подонок просто забрал бы ребенка и все.

Стоит ли говорить, что все сразу поняли, о какой именно Кристиночке шла речь? Поняли и загудели, соглашаясь с Идеей. А та, вдохновленная всеобщей поддержкой, добавила:

– Тут уж скорее Ларски должна была Мишаню придушить. Потому что других способов остановить его у нее все равно не было бы.

Как ни странно, но озвученная толстухой мысль была совершенно здравой. С чего бы Кацу на беззащитную журналистку кидаться? Даже если сделать поправку на его темперамент, то, скорее всего, узнав о существовании наследника, он просто послал бы сопротивляющуюся Моришу на хер, сел бы в один из своих самолетов и уже через несколько часов вывез мальчика в Лондон. И это было бы гораздо проще, чем за кем-то там с поясом от халата по гостинице охотиться.

– А может, он решил, что если Мориши не будет в живых, то ее родители будут вынуждены отдать ребенка? При живой-то матери они вряд ли бы этому упырю внука доверили… – осторожно подкинул версию Брост.

– Да что я, дебил что ли? Если я вот так вот просто увезу мальчика от любимых бабушки с дедушкой, это ж какая у мальца психологическая травма будет! Я бы их всех вместе забрал из этой деревни. И заберу, кстати! Мои родители давно умерли, так что я об этих стариках как о родных заботиться буду! Да и вообще – у меня работа, бизнес, неужели я родного сына с наемной нянькой оставлю при живой-то бабушке? Вы бы единственного наследника кому угодно доверили?

Кац орал так, что хрустальные подвески на люстре позвякивали. На его крик даже официанты носы из кухни повысовывали – но, когда поняли, что это орет постоянный клиент, попрятались обратно. Похоже, к неадекватному Мишаниному поведению тут все давно привыкли.

– И в этом есть немалая доля логики, – глубокомысленно подытожила его крики Элка.

Народ с ней нехотя согласился. Нехотя – потому что подозрения опять-таки пали на остальных. Согласились – потому что на дебила Кац действительно не был похож.

– Итак, вас снова пятеро совершенно одинаково подозреваемых, дорогие мои, – голосом Регины Дубовицкой объявила совсем уже затурканная Элка. – Блин, может, убийца наконец признается и мы разойдемся?

Нахимовы, Брост, Белла и примкнувший к ним Кац растерянно переглянулись между собой. Похоже, никто из них брать на себя вину не собирался. Ну и что прикажете делать? Монетку кидать или считалочкой назначать виноватого? Похоже, других вариантов просто нет.

Каким бы умным у себя на родине ни числился красавчик д’Ансельм, но, похоже, на сей раз он облажался. Слишком уж много в одном месте подозреваемых собралось. Ткни в любого пальцем – и тот не сможет доказать свою невиновность.